Джерард заворожённо-медленно обернулся. К нему возвращалась оцепенелая живость.

— Это твоя земля, — ответил с хрипотцой.

— Мне думается, она приняла тебя, чужак.

Его объятия отогрелись, лишь в глуби взгляда ещё оставался морок.

От болот всё поднимался туман, навстречу ему летела снежная пелена, и два белых марева, как два крыла, смыкались воедино.

— Дикая ли Охота ведёт за собой зиму из своего холодного чертога, или это Дикая Охота приходит в мир с первым снегом? — спросила я.

— Кто знает. Я вижу только, что зима здесь.

— Да, — согласилась с улыбкой.

Пускай будет зима. Разве это имеет значение, когда не чувствуешь холода?

Этой ночью мы были мужем и женой.

Разве что-то имеет значение, когда всё решено?