Произнеся имя короля, лорд невольно покосился в сторону трона. При этом во взгляде мелькнула искренняя ненависть. Интересно, что Шайн сделал этому человеку? Его Величество не особо похож на того, кто любит «закручивать гайки», всегда пытается найти компромисс. Но, похоже, недовольные были и будут.

– Тебе легко говорить! – огрызнулся Трастен. – Не в твоих руках оружие, которым следует прикончить короля. Это, знаешь ли, давит.

– Будь мужиком, – презрительно процедила Феама. – Только и можешь, что ныть!

– Заткнись, сучка! Не тебе меня попрекать, – мигом окрысился визгливый.

– Друзья мои, нет нужды ссориться, – включил режим добряка Энрид. – Глядите, вон герцог эл Кион, давайте познакомимся, что ли.

Я сделал вид, что внимательно разглядываю Каю, кружившуюся в танце с каким-то молоденьким виконтом.

– Кхм-кхм, добрый вечер! – Энрид вышел из-за колонны и встал передо мной. Сбоку замерли его прихвостни.

– Приветствую вас, кажется, лорд Энрид, верно? – я слегка склонил голову. Мужчина одобрительно кивнул, поклонился в ответ.

– Рад лично повстречать героя Аонора и сильнейшего воина. Все только о вас и говорят, – попытался подлизаться лорд. Я улыбнулся.

– Не знаю, чем заслужил такую славу. Я всего лишь выполняю свой долг, защищая королевство.

– Молодым воинам следует поучиться у вас благородству, герцог, – покивал Энрид. – Впрочем, времена уже не те, юноши больше думают о женских юбках, нежели о ратном деле. Да и многие офицеры заняты тем же.

Понятно, куда он клонит. Пытается навести на мысль, что «правительство скатилось», «демократию народу» и прочее.

– Полагаю, вы никогда не поступали плохо? – чуть насмешливо поинтересовался я. Лорд на полном серьезе задумался, видимо, прокручивая в голове варианты ответа.

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что нет на свете безгрешных людей, – чуть погодя осторожно начал он. – В каждом из нас есть и темное, и светлое, и иногда обстоятельства требуют отринуть добро, чтобы поступить плохо. Но этот поступок в дальнейшем приведет к лучшему. Так можно ли сказать, что он по-настоящему плохой?

Неплохо сказал. Будь я помладше да поглупее – купился бы. Но пережив столько дерьма в этом мире, разве мог я не разглядеть откровенной лжи за его словами? К тому же теперь угроза явственно чувствовалась именно от Энрида, не от Трастена или Феамы. Не такой уж ты и добрячок, лорд.

– Спорить на эту тему можно бесконечно долго, оправдываясь тем, что нет раздельных категорий добра и зла, что все относительно и любой поступок можно трактовать с обеих точек зрения. Но поймите вот что: для пострадавшей стороны все равно какими там благородными принципами вы руководствуетесь, совершая злодеяние. Они будут проклинать вас, ненавидеть и пытаться убить. Потому что для них вы – чистое зло. Даже если мечтаете построить рай на земле.

– Очень… мудро для столь юного возраста, – после небольшой паузы выдавил Энрид. Взгляд лорда больше не излучал доброту и спокойствие, из глубины выглянули злость, ненависть и неподдельный страх. Неглуп ты, дяденька, совсем неглуп. Но слишком поздно для тебя отступать, верно?

– А вы уверены, что я столь же молод, каким кажусь? – с легкой улыбкой спросил я, делая небольшой шажок вперед. Энрид замер, страх овладел им полностью, захватив все сознание, все тело. Трастен и Феама еще не понимали, что их заговор оказался раскрыт, недоуменно переглядывались между собой, пытаясь осмыслить услышанное.

– Ты не посмеешь! – прохрипел лорд, отступая назад.

– Уверен? – я демонстративно огляделся. – А кто меня остановит? Я не только герцог, еще и епископ Конклава, глава Ордена Пепла. У меня есть право карать и миловать согласно собственным понятиям морали и чести. Естественно, принимая в расчет догматы Девятерых и волю Его Величества Шайна. Так ответь же мне, Энрид – посмею я казнить тебя, Трастена и Феаму за предательство Аонора или нет?