Западники наши не понимают, что отличия русской версии европейской цивилизации от западной действительно существуют, но определяются отнюдь не «материалом» людей и культуры, а сознательным выбором одного из множественных решений европейской «системы цивилизационных уравнений». Они не понимают, что мы реализуем другой путь развёртывания европейской ойкумены, который, что становится всё яснее, является именно
Существование, действие и выживание в европейской истории возможно только через собственное
Отказ от принципа укрепления собственного государства приводит к удалению из истории, прекращению исторического бытия, цивилизационной смерти целых народов. Очень хорошо это понимали западные европейцы, заселившие Северную и Южную Америки. Создав минимальное хозяйство и население, они решительно отделялись от материнских империй с помощью оружия, пропаганды и собственного государственного проекта. Им нужны были
Попытки осовременить сегодня спор «западников» и «славянофилов» ведут в тупик по следующей причине.
Русские, реализуя свой цивилизационный проект, умудрились раньше самих западных европейцев обнаружить ключевую проблему новейшей западноевропейской истории. Мы гораздо раньше наших соперников пережили религиозный кризис западной христианской веры, причём в самой острой, скоротечной и концентрированной форме, в
На Западе есть поговорка: ты умри сегодня, а я завтра. По сути, Запад — и в первую очередь США — пытается играть именно в эту игру. Они пытаются максимально оттянуть свою кончину, избежать того, что однажды довелось пережить нам. Разница в том, что нам было к чему возвращаться —
Урок 2. Наша история
У изначального европейского принципа мышления и самоопределения нет материальных пределов. Путь к Богу не имеет конца. Но все наши мысли и действия, все государства, все вещи, все жизни, все смыслы, все знания и представления, все ценности имеют и начало, и конец. Они должны рождаться (создаваться) и умирать (разрушаться).
Это и есть история. Она освещена внутренним светом нашего понимания себя, мира, Бога. История состоит не из вещей, а из событий, то есть из изменений самого существования, из проявлений воли и представлений, из того, что имеет смысл и значение. Историю нельзя разделить на части, как вещь. И нет смысла говорить об истории вещи. История, как и Бог, одна — в качестве принципа и рамки самоопределения, мышления, воли.
«Своя» история, история человека — это его участие в единой истории культуры, мышления, цивилизации, это его связи с ними и их изменение, это то, как он видит и понимает историю в целом, понимая и определяя самого себя в ней. Неверно понимать историю России, историю русской цивилизации как то, что происходило только на её устоявшейся территории. Да ведь и границы менялись. Польша, например, длительное время входила в состав Российского государства. Является ли её история частью истории России? Разумеется! Мы помним, что Южный федеральный университет когда-то был Варшавским Императорским университетом, как не забудем мы и снесённый поляками кафедральный православный собор в Варшаве. История России — это история всего, что составляет Россию, всего, что повлияло на неё, всего, что определяет её прошлое, настоящее и будущее, всех вкладов мира в Россию и всех влияний и вкладов России в мир.
История России — это мировая история, приводящая к России и освоенная (присвоенная) Россией. История России — это сфокусированная в России История мира. Такой истории России у нас пока не написано.
Мы, например, толком не понимаем (и просто не знаем) исторического процесса возвышения и тысячелетнего существования Византии (то есть христианской Римской империи, Восточной Римской империи) как прототипа и источника нашей собственной культуры и государственности, в свою очередь принявшего историческую эстафету непосредственно у Древнего Рима.
Мы не понимаем некоторых источников своей революции. Того, что это был импорт в Россию английской революции — через Францию. У нас нет представлений о заложенных в буржуазную революцию средствах управления миром в целом и нами в частности, о механизмах, средствах и участниках экспорта-импорта. Во многом потому, что буржуазная революция продержалась у нас недолго — с февраля по октябрь 1917 года и с 1991 по 1999 год.
Мы не понимаем специфически романских источников нашего права и немецких — нашего социализма, как и их оппозиции английской линии либерализма и индивидуализма, а также английскому праву. Кое-кто вообще склонен думать, что права у нас нет и необходимо нам какое-то нигде не существующее «европейское право». Хотя, например, наш Гражданский кодекс мировая цивилистика признает лучшим из ныне действующих в континентальной Европе.
Мы не отдаём себе отчёта в том, что вышеназванные линии мысли — немецкого идеализма и английского сенсуализма-натурализма-материализма — не просто какие-то теории из «истории философии», а практические, конкурентные стратегии исторической борьбы — что хорошо понимал упомянутый уже Бертран Рассел, один из ключевых идеологов Запада. За этими линиями стоят, с одной стороны, линии Аристотеля и Платона в понимании человека — соответственно, как политического животного и как существа с причастной миру идей душой (что интеллектуально подготовило людей к христианской революции). С другой стороны, из английской и немецкой философий вытекают соответствующие исторические практики. Для Англии — борьбы за выживание острова — с неизбежной претензией на захват внешних ресурсов и контроль заморских территорий. Для Германии — стремления к предельно рациональному, системному использованию ограниченного ресурса при отсутствии пиратского и колониального «жизненного пространства». Гитлера и примкнувших к нему погубил отказ от этого принципа, попытка подражать войне на море и за морями на континенте.
Глядя на Россию как на орган мировой истории, мы понимаем, что о ней ничего нельзя понять в рамках исторической схемы «Античность — Средние века — Ренессанс — Новое время — Просвещение — Новейшее время». Абсурдность этой схемы и для самой истории, во временном и пространственном её измерениях, показал Шпенглер в «Закате Европы». От себя добавим лишь, что в современном сознании эта схема «прогресса» призвана обосновывать «неизбежное» избавление от веры в Бога, прежде всего от христианства, утверждение светских религий (включая экологическую), а также мировую гегемонию Запада. Она не позволяет понять проблему империи на пространствах Запада, судьбу национальных (варварских) государств и нисхождение национализма к нацизму, кризис государства под тяжестью политической монополии капитала (то есть капитализм как модернизированное рабовладение), судьбу христианской революции, филиацию его ересей и финальную ересь светской веры без Бога, становящуюся последней религией, обосновывающей сверхвласть («сверхчеловека»).
Идея истории
Вместе с проектом государства-цивилизации греко-римский этап развития человечества инициировал собственно Историю как процесс становления этой цивилизации, приключения идей, мышления, человека, души в пространстве их материальных реализаций.
У Древнего Египта, Вавилона и других прежних цивилизаций Истории в этом смысле, видимо, не было. Было циклическое Время, повторение и воспроизводство одного и того же. Эти цивилизации жили в Вечности, в космической смене суток, сезонов, лет и даже эпох, но не во Времени, имеющем направление, начало и конец.
Направленное и конечное Время даёт цель и смысл жизни отдельным поколениям и даже отдельным людям, такое Время делает актуальным настоящее, а через него — и прошлое с будущим. Для европейца история — это актуальное пространство существования его целей и действий как идеальных сущностей, смысла его жизни и деятельности. Благодаря такому — новому — Времени мы можем впервые заметить происходящие изменения, соотнести их со своими усилиями и, следовательно, впервые можем, собственно, действовать.