Благодаря Петру в стране появилась новая, вторая столица – Санкт-Петербург. Россия как бы приблизилась к Европе, из государства относительно далекого она превращалась в важнейшую европейскую державу.
Выход к Балтике, расширение территории и строительство Санкт-Петербурга стало прямым результатом победы в Северной войне. Потерпев полное поражение под Нарвой в 1700 году, потеряв армию, русский царь тем не менее вскоре сумел вновь сконцентрировать весь потенциал страны и создать совершенно новое войско, разбившее в 1709 году Карла XII под Полтавой (победить шведов тогда – это примерно то же, что сегодня победить НАТО). Петру удалось создать новую армию, которая 150 лет (до крымского поражения), по сути, не проиграла ни одной войны! (Про Аустерлиц я, конечно, не забыл, но с любителями подискутировать я обсужу эту тему потом.) Другой заслугой царя стал совершенный Россией промышленный прорыв. За 20 лет у нас появились и заработали 120 совершенно новых заводов и фабрик, были успешно освоены новые технологии…
Не менее важной для России стала проведенная царем глубинная идейная реформация. Если до его правления высшей доблестью считалось служение Богу, то теперь, сохраняя и опираясь на веру, закладывая новые соборы и храмы, Петр показал, что столь же важно и служение державе. В стране в дополнение к религиозной появились светская жизнь, культура, искусство… С таким уникальным списком заслуг он вошел в историю, преобразовав к концу своего правления русское царство в великую Российскую империю.
Были ли у Петра просчеты и ошибки? А как же без них. Пожалуй, главный просчет императора (возможно, он готовился решить эту проблему, но не успел, т. к. скоропостижно умер) заключался в том, что не был создан четкий механизм и прозрачные правила смены высшей власти. Закон о престолонаследии, один самых передовых по тем временам, закон, описывающий все правовые детали и нюансы сложнейшей политической акции – передачи высшей власти в огромной стране, – был принят в 1797 году по инициативе императора Павла I. (В СССР, как и в постСССР, сделано все возможное для легализации несменяемости власти первого лица; четкой и опробованной процедуры смены лидера государства у нас не существует).
Вторая половина XVIII века (с 1762 по 1796 год) – время правления Екатерины Великой. На анализе этого периода я подробно останавливаться не буду, поскольку он исследован русскими историками достаточно хорошо. Правда, советские гуманитарии особенно часто делали в своих работах акцент на пристрастии Екатерины к новым платьям. Думаю, что несколько важнее другие ее характеристики. В годы правления императрицы в стране быстро росла экономика, в разы увеличились доходы казны, продолжала укрепляться армия, начиналась политическая либерализация, империя расцветала. Екатерина проводила новый, либеральный политический курс. Жалованная грамота о вольности дворянства 1785 года, сегодня почти забытая (а уже после дворянства освобождение мещан и торговцев, части крестьян – «вольных хлебопашцев»…), имела для страны не меньшее значение, чем завершившая освобождение сословий отмена крепостного права. Интеллектуальную атмосферу времени передает то обстоятельство, что крупнейший французский философ эпохи Просвещения Вольтер состоял в постоянной переписке с Екатериной. (Ничего похожего на такую переписку, на общение советско-постсоветских руководителей с западными и с российскими интеллектуалами происходить, конечно, не могло.)
Россия продолжала успешные территориальные присоединения, страна широкой полосой продвинулась в западном направлении – в Европу. В состав государства вошел Крым, мы вышли на побережье Черного и Азовского морей…
…Эпоха количественного роста продолжалась и в XIX веке, но в этот период она стала все отчетливей преобразовываться в пользу роста качественного. Победа России в войне 1812 года почти ничего не добавила к нашим границам. В марте 1814 года русская армия, освободив ряд европейских народов, дошла до Парижа и прошла победным маршем по французской столице. Однако по взаимному согласию и по решению Европейской мирной конференции 1815 года в состав империи было включено только Варшавское княжество. Добавлю, что, предвидя и считая почти неизбежным поход Наполеона на Русь, Александр I и Барклай за 6 лет до начала Отечественной войны разумно решили, что в случае начала боевых действий наиболее правильным будет придерживаться отступательной стратегии, снижающей человеческие потери.
В результате нашу границу пересекла 600-тысячная великая (?!) армия противника, но до первого большого сражения под Бородино смогло дойти только 200 тысяч французов. Сдача Москвы была для русских людей большой морально-психологической травмой. Но второе, оно же последнее и победное сражение этой войны под Малоярославцем превратилось в окончательный разгром остатков вражеского войска (в сражении участвовали 31 тысяча русских и 24 тысячи французов). Домой же через Березину и границу смогли добраться только 1 600 захватчиков. Правда, улизнуть самому Наполеону наша армия почему-то позволила, и сделала это напрасно…
Победа над французами привела Россию к завершению присоединения территорий на западе. Внимание Петербурга теперь обратилось по не вполне понятной причине не на Европу, а на Кавказ. После тяжелой 30-летней Кавказской войны наша армия в результате мирных походов, дополненных усилиями дипломатии, присоединила территорию Центральной Азии.
Вернемся чуть назад, в годы правления Николая I (1825–1854). Расширение государства продолжилось, но опять-таки вместе с качественным развитием. Россия стала второй в Европе страной по темпам экономического роста. Встречающееся утверждение, что наш экономический рывок в конце XIX века (хотя и о нем далеко не все знают) был обусловлен низким стартом, не соответствует действительности! Большим и нынче полузабытым успехом стало строительство по решению Николая I железнодорожной магистрали Санкт-Петербург – Москва. Современные школьники продолжают заучивать строчки Некрасова «а по бокам-то все косточки русские», но учителя редко объясняют, что дорожное министерство было возмущено и готовилось судиться с поэтом-фантазером, ибо никаких ужасов и кошмаров при строительстве дороги не было! (Специфическая психологическая гиперчувствительность поэта, его болезненно-преувеличенное переживание выдуманной боли – «выдь на Волгу, чей стон раздается» – все это проанализировал и объяснил К. И. Чуковский, почитатель творчества Н. А. Некрасова. Еще раньше о той же психологической особенности поэта с сочувствием писал Ф. М. Достоевский.)
Отдавая должное правлению Николая I, мы не можем обойти стороной Крымскую войну, ставшую для него роковой, им проигранную, но одновременно ставшую главной причиной успешного, системного реформирования России. Вспомним Крымскую (еще ее называли Восточной) войну 1853–1856 годов…
Требования, выдвинутые Россией к османцам в далекой Палестине, в конце концов привели к войне и высадке англо-франко-турецкого десанта на Крымском побережье, которое в середине XIX века воспринималось россиянами как далекая окраина… Поход нападавших на Севастополь войск после года героической обороны, с октября 1864 года по август 1855 года, закончился падением и сдачей города. Расплатой за поражение стал наш вынужденный отказ от Черноморского военно-морского флота. Еще печальней было то, что Россия фактически потеряла статус великой державы, который Европа даровала своему освободителю Александру I на Венском конгрессе в 1815 году… Но все это – внешний контур войны.
Не столь мрачным для России выглядит крымское противостояние, если добавить в картину ряд существенных подробностей. До падения Севастополя возглавляемая адмиралом Нахимовым (подлинная фамилия – Нахимсон) русская эскадра потопила в Синопском заливе весь турецкий флот, втрое превосходивший по численности флот российский. В результате турки не смогли, как они изначально предполагали, высадиться на Кавказе, ограничив свою военную активность Крымом…
Понимание смысла и значения поражения в Крыму будет неполным без обсуждения редко вспоминаемого обстоятельства… Есть немало оснований считать, что Николай I умер в 1855 году не от болезни. Император добровольно принял яд, передать который он попросил своего лейб-медика. Такое трагическое решение он сделал после получения сообщения о неудавшейся попытке русской армии взять Евпаторию. Перед этим Николай I вызвал к себе сына Александра и объяснил: «Русский император не может сесть за стол переговоров с противниками как проигравший. Я ухожу, а ты должен начать все с чистого листа». Степень ответственности русских императоров перед народом и страной была несопоставимой с советско-постсоветской системой, где каких-либо правил в этой важнейшей сфере общественно-политической жизни просто не существует и где ни один руководитель никогда ни за что не ответил…
Вы не согласны? Тогда я постараюсь подтвердить сказанное и попробую убедить сомневающегося читателя снова с помощью компаративистики… Век XIX, Крымская война. Защитой Севастополя руководил адмирал Корнилов, а после его гибели главным стал адмирал Нахимов. Но и он героически погиб, проверяя готовность наших частей на первой линии обороны. Отряды противника находились в 40 метрах от русских окопов. Вражеская пуля ранила бесстрашного командующего в голову. На следующий день он скончался…
Век XX. В 1941–1942 годах, в Великую Отечественную войну город вновь пришлось оборонять. Руководил обороной вице-адмирал Октябрьский (подлинная фамилия – Иванов). Когда немцы в очередной раз пошли в атаку на город, Октябрьский, согласовав свои действия со Сталиным, без лишней огласки сел в самолет и улетел на Кавказ, в тихое безопасное место. Туда же, в глубокий тыл, на двух подводных лодках перебралась вся крымская номенклатура. В результате 90 тысяч защитников Севастополя были брошены и остались без командования, без боеприпасов и продовольствия, без медицинской помощи… Через несколько дней уцелевшие попали в плен. А потом? Тот, кто выжил в плену и после освобождения вернулся на родину, ходил с несмываемым клеймом «предатель». Октябрьский получил в конце войны звание адмирала, а в 1956-м стал Героем Советского Союза.
…Это одна из самых позорных и отвратительных страниц в истории Великой Отечественной, но отнюдь не единственная. Сравнивать Сталина и Гитлера вопреки требованиям госдумцев, конечно, можно, а вот адмирала Нахимова и «адмирала» Октябрьского сравнивать недопустимо, их можно только противопоставлять…
Вернемся в год 1856-й, в «успешно» поверженный Крым… В этой фразе нет ошибки. Поражение в Крыму стало, если, конечно, не говорить о тяжелых переживаниях самих участников сражений, одним из самых позитивных для России событий XIX века. Русская власть не замалчивала и не игнорировала ошибки, она на них училась и делала необходимые выводы… Поражение в войне выявило начавшееся техническое отставание России. Стала понятна необходимость модернизации ряда социальных институтов. И преобразования начались. не удивительно, что даже в советских учебниках истории время правления императора Александра II сквозь зубы называлось эпохой реформ.
Довольно быстро началась военная реформа. Срок службы с 25 лет сократился до 3–5 лет. Офицерский корпус переставал быть узкосословным. Военное образование и соответствующие звания могли получать теперь не только дворяне, но и все желающие (замечу, что такая открытость имела множество плюсов, однако были и минусы).
Реформа высшего образования делала университеты более самостоятельными и независимыми от государства, в вузах вводилась выборность на руководящие должности.