– Значит… замешана магия? – предположила Роуз очень тихо, словно произносить такие вещи вслух было опасно.

– Наша маленькая принцесса, всенародная любимица, была похищена при помощи заклинания, – устало согласился мистер Фаунтин. – Не вижу других вариантов. И не знаю, что пошло не так. Как она вернулась. Потому что этого явно не должно было случиться.

Фредди сглотнул.

– Это… это плохо, да ведь, сэр?.. Народ очень… расстроится.

– Уже расстроился. Чрезвычайно. Чуть позже мне надо будет снова отправиться во дворец: сейчас важно, чтобы рядом с королем находился дружественно настроенный волшебник. – На секунду мистер Фаунтин закрыл лицо руками. – Сразу после этой кошмарной истории с мисс Спэрроу и бедными детьми… это ужасно. Катастрофа.

– Получается, я не могу поехать во дворец из-за того, что во мне есть магия? – разозлилась Белла. – Это нечестно!

– С принцессой все в порядке? – Роуз видела, как за окном в темноте кружатся снежинки. Ей бы не хотелось вдруг оказаться снаружи, а ведь она считала себя стойкой. Принцессы же, очевидно, хрупкие, а принцесса Джейн – тоненькая и белая, как фарфор, – по крайней мере, такой она была на памятном чайнике мисс Локвуд в приюте.

– Очень замерзла. Поначалу ее не заметили: она лежала в кустах, засыпанная снегом и одетая в белое кружевное платье – как будто сотканное из снежинок. – Усы мистера Фаунтина дрогнули. – Бедное дитя. Теперь за ней будут следить еще пристальнее. – Он сделал глубокий вдох. – Не волнуйся, Белла. Я постараюсь договориться, чтобы тебя снова приняли во дворце. Принцесса просила меня об этом, пока я готовил ей особенное какао. Зависит от того… Я еще не разговаривал с королем… Возможно, он не захочет… – Он устало вздохнул. – Нужно возвращаться.

– Тонкое, должно быть, кружево, если выглядит как снежинки, – мечтательно проговорила Белла. Она обожала наряды. – Талисийское? Самое лучшее, как паутинка? Теперь, когда мир почти заключен, принцесса ведь снова сможет носить талисийское кружево?

Отец улыбаясь погладил ее кудри.

– Может быть, на твой день рожденья, малышка, но я ничего не обещаю. Платье принцессы было талисийское – подарок посланника, но я подозреваю, что большая часть талисийского кружева сейчас завозится в страну контрабандистами.

– Оно правда похоже на снежинки? – полюбопытствовала Роуз. Она не могла и представить такой тончайшей ткани. Ей доводилось видеть, как миссис Джонс плетет кружево вечерами, но его, хоть оно и красивое, со снегом не спутаешь.

– О да, – заверил ее мистер Фаунтин. – С блестящими капельками – вероятно, кристаллами – и чудеснейшим узором. Оно притягивало все взгляды. – Он на минуту погрузился в воспоминания, а затем сказал: – Мне нужно идти. Увидимся утром.

Но рано утром мистера Фаунтина вызвал во дворец королевский гонец в ливрее, которая вогнала Билла в жесточайшую тоску. Мисс Бриджес внимательно изучила ливрею, а затем задумчиво оглядела Билла с ног до головы.

– Неделю мне осталось, – пожаловался он Роуз за завтраком. – А то и меньше. Вот увидишь. К воскресенью у меня будет треуголка, чтобы она могла похвастаться мной в церкви. – Он мрачно доскреб кашу со дна миски. – Лучше бы я работал в конюшне.

– Ну уж нет, – прошептала в ответ Роуз. Она больше не говорила вслух на кухне, чтобы не привлекать к себе внимания. – Джейкобу сегодня утром пришлось вычищать выезд из конюшни, чтобы карета могла проехать. Сара так сказала. Ты же знаешь, что она в него влюблена, вот и волновалась, как бы у него не случилось обморожения. – Она печально посмотрела в свою миску. Теперь ей всегда доставались маленькие порции, а Изабелла ничего после завтрака не оставляла.

Билл пододвинул свою миску вперед, и миссис Джонс, не глядя, плюхнула туда большой половник каши.

Мальчик торопливо огляделся, а затем быстро поменял местами свою миску и миску Роуз.

Она уставилась на него в изумлении.

– Спасибо! Как ты понял, что я хотела…