– Вынужден сообщить, что вам отказано в прошении стать членом нашего сообщества, – официальным тоном произнёс Раджим.

– Я в общем-то и не просил.

– Может быть, поэтому и отказано, – пожал плечами старик. – Это просто ритуальная формула, я был обязан её озвучить.

– Если бы в вас обнаружили хотя бы каплю способностей к магии, вы стали бы членом сообщества без обсуждения, – сказал Сарафил. – Если бы магией обладали ваши предки, то вас приняли бы в круг по праву рождения. Но обыкновенные люди, пусть даже герои, должны получить одобрение совета.

– Понятно, – кивнул Николай. – И я такого одобрения не получил.

– За несколько часов пребывания на фестивале вы, молодой человек, успели нажить себе множество врагов, – заметил скрипучим голосом граф.

– Это всегда проще, чем завоевать друзей.

– Безусловно, – согласился с улыбкой Джалут.

Николай наконец вспомнил, кого всё время напоминал ему этот весёлый крепыш. Северокорейского молодого сатрапа, вот кого.

Айви выглядела смущённой. Ей вообще приходилось сейчас нелегко, Николай это чувствовал. Да и то, подумать – только что завершился плен, а тут бюрократические процедуры. И её покровительство над ним дезавуировалось какими-то стариканами.

– В общем, кое-кто настоял на отрицательном решении, – подытожил Сарафил.

Николай взглянул на Раджима, но тот и ухом не повёл.

– Почему бы ему и не остаться?! – крикнула Лиза, стоящая с Кристиной в сторонке. – Он не просто выполнил амрун, он фактически остановил зло, которое рано или поздно сожрало бы всех нас. Он принёс себя в жертву, и не его вина, что жертву не приняла судьба. Он достоин занять место среди нас.

Вес Лизы в сообществе чародеев оказался не тяжелее пёрышка колибри. На её голос даже не обернулись. А вот Айви числилась аристократкой и знала законы племени получше подруги, а потому даже и не пыталась спорить. Она молчала, но держалась молодцом. Николай даже восхитился её способностью идти наперекор собственным чувствам, желаниям, здравому смыслу.

– Во всяком случае, по поводу меня, видимо, собирался совет или что-то подобное, – сказал он. – Что ж, весьма польщён. А то ведь вы, помнится, не хотели собираться раньше времени даже перед лицом такой угрозы, как Митридат. Я могу быть свободен?

– Это не всё, – зло ухмыльнулся Раджим.

– Увы, – сказал Сарафил. – Амрун закрыт, и, согласно правилам, вы должны оставить всё приобретённое с помощью волшебства или любым иным способом полученное в волшебном мире, за исключением той одежды, что на вас, и честного заработка, согласно магическому контракту.

Темнокожий слуга с обнажённым торсом притащил из портала высокий столик вроде тех, на которых едят в привокзальных буфетах, и поставил между Николаем и стариками. Слуга совсем не чувствовал холода, а ненастоящее Солнце отражалось в его блестящей от пота коже, точно настоящее африканское. Николай не следил, чем занимались шелки всё это время, но как только Сарафил взмахнул рукой, все трое появились перед ними. Вернее, вышел вперёд лишь предводитель, а колдун с толстяком остались стоять в сторонке.

Николай вздохнул. Он выложил на столик зажигалку и послал её по столешнице в направлении Гахарда. Снял с шеи кожаный мешочек, где хранилась зелёная цепочка с золотым шариком – залог службы. Выложил несколько трофеев.

– Прощай, человече! – сказал предводитель шелки и пожал ему руку.