— Суворов, — недовольно сказал Олег Петрович.

— Кутузов! — согласился Птица, не отрываясь от руля.

И я подумал: это же детский сад. Что бы они без меня делали… Лежали бы уже где-нибудь все они трупами, и тихонько превращались в смертяков.

С таким подходом к процессу.

Ферма, которую строил много лет назад наш проводник, и деревня рядом, давно перестали существовать.

От домов остались полусгнившие заборы, яблони за ними, обросшие непроходимыми лопухами, и остовы печных труб. От фермы, — бетонные столбы, на которых держалась когда-то крыша.

Но мост был.

Обыкновенный деревянный мост, с настилом из досок, по колее машин, которые должны были проезжать по нему. Но, судя по отсутствию свежих следов, уже который год не проезжали.

Газик робко, взвыв от страха мотором, вступил на этот настил, который затрещал под его колесами, и двинулся с наивысшей осторожностью вперед, оставляя следы на трухлявом дереве.

Грузовик же остановился, — кладоискатели стали спрыгивать на землю. Справедливо решив, что с таким грузом, как они, перебираться на другой берег бесполезно, — обязательно завалишься с пятиметровой высоты в журчащую вокруг ненадежных свай, холодную воду.

— Не пройдет, — авторитетно заявил кто-то, перебираясь пешком, следом за нашим газиком, на другую сторону реки.

Но мы-то проехали. Правда, мне тоже показалось, что каким-то чудом. Поскольку настил, после наших колес, растрескался, и стали видны поперечные бревна, которые тоже отпечатали на себе следы наших протекторов.

— Не пройдет, — согласился Птица, — мы еле-еле проскочили.

Второй наш водитель вышел из машины и принялся осматривать мост. Смотрел-смотрел, а потом плюнул на него.

— Только на скорости, — сказал он нам. — Если разогнаться, как следует. Может, и повезет.

— Давай, — согласился я.

Народ устроился на новом берегу, и стал переживать, — что мы без грузовика, груда оборванцев, и только.

Водитель, которого я, как ни странно, помнил хуже всех, потому что он всегда молчал, и всегда молча сидел за баранкой, дал задний ход. Отъехал метров на сто, и там стал реветь мотором.

— Нормальный мужик, — сказал мне Птица, — но ему все время не везет… Так, по жизни… Лучше бы я попробовал.

Если бы я чуть раньше узнал, что тот невезучий, попробовал бы Птица. Но узнал я о невезучести в самый последний момент, когда грузовик наш взревел, — и ринулся с места вперед.