Поэтому, вероятно, секс у неандертальцев был процессом неспешным и доставляющим удовольствие и вряд ли походил на резкие и частые фрикции в стиле шимпанзе. Не забудем и о клиторе — органе, предназначенном исключительно для удовольствия: к несчастью, неандертальцам, наверное, не хватало такого, как у бонобо, расположения клитора, облегчающего достижение оргазма в позиции «лицом к лицу». Однако мастурбация в той или иной форме с большой долей вероятности присутствовала, будь то во время половых контактов, как это бывает у людей, или, если брать шире, для установления социальных связей и снятия напряжения — как это происходит у бонобо, которые занимаются ею практически повсеместно.
О сексе достаточно; как насчет любви? Самые сильные чувства в жизни зачастую приходят вместе с «первой любовью». Неандертальцы, конечно, переживали бурное развитие организма в подростковый период, но испытывали ли они на фоне гормональных всплесков чувства романтической привязанности и эмоциональные потрясения? На примере скелета Ле Мустье 1 мы видим, что подростки уже были достаточно сильны — плечи у них такие же мощные, как у современных взрослых мужчин, а значит, любая стычка между подростками могла привести к серьезным последствиям.
Неизвестно, в каком возрасте девушки начинали менструировать, но, возможно, это событие знаменовало грань, после которой отношение к ним менялось. Однако за всю жизнь количество циклов у женщины вполне могло быть относительно небольшим: в зависимости от социальной динамики женщины в традиционных обществах, где нет надежных средств контрацепции, часто либо беременны, либо кормят грудью. И хотя эта тема в сообществах охотников-собирателей слабо исследована, все же прослеживается тенденция к более коротким менструациям — порой это всего два или три дня — по сравнению с современным населением западных стран. Нынешних девушек с молодыми неандерталками, вероятно, объединяет потребность справляться с дискомфортом во время месячных и поддерживать чистоту; сегодня их этому учат родственницы или подруги, и вполне возможно, что раньше происходило то же самое.
Интересный вопрос: знали ли неандерталки, что означает начало менструаций и какой результат они смогут держать на руках через 10 месяцев после полового акта? В отличие от других животных, люди во всех культурах понимают, что секс между мужчиной и женщиной напрямую связан с рождением детей. Если неандертальцы тоже осознавали данную взаимосвязь, то, скорее всего, это привело к серьезным социальным последствиям.
Об организации процесса размножения выдвигалось много теорий. Одна из идей — о группах, в которых доминируют мужчины, — предположительно основывалась на том факте, что в Эль Сидроне все мужские особи относились к одной и той же генетической группе. Взрослые женщины же представляли два разных рода, и исследователи расценили это как доказательство того, что они присоединились к группе, основанной на мужском доминировании. Но поскольку окаменелости из Эль Сидрона залегали вперемешку с материалом из других частей пещерной системы, мы не знаем даже, жили ли эти индивиды в одно время, не говоря уже о том, образовывали ли они социальную группу. Более того, среди охотников-собирателей часто именно девушки остаются в одной группе со своими матерями.
К этому следует добавить, что тела неандертальцев не столь сильно отличаются размерами в зависимости от пола, как у горилл, а значит, маловероятно, что среди них были альфа-самцы с гаремами. Напротив, как и у большей части человечества, половые отношения неандертальцев были преимущественно парными. Это означает, что, в отличие от многих других приматов, воспитанием детей, вероятнее всего, занимались оба родителя, а партнерство между взрослыми было долгосрочным.
Одной из важнейших составляющих жизни неандертальцев было распределение пищи, а это говорит о том, что привычка делиться служила способом поддержания социальных связей. Так что сексуальное желание и сильная привязанность могли бы стать одним из объяснений создания и ношения маленьких, приятных глазу предметов. Возможно, ту раковину из пещеры Фумане нашли, аккуратно покрыли красной охрой и преподнесли как знак близких отношений: «талисман любви», подаренный 50 000 лет назад.
Драгоценные малыши
Иная, но не менее мощная связь существует между младенцами и родителями. Несмотря на постоянное принижение их статуса, многие и многие тысячи неандертальских матерей справлялись с выращиванием, воспитанием и содержанием детей. Вполне вероятно, что они осознавали последствия увеличения живота и в ожидании родов испытывали волнение и беспокойство. Чем было для неандертальцев рождение ребенка? Сегодня это во многих случаях судьбоносное событие, и, хотя обстоятельства бывают разные, гормоны и колоссальные физические усилия зачастую вызывают чрезвычайно острые переживания. У людей роды часто начинаются в ночное время, и инстинкты поиска определенного места или позиции могут быть ключевыми.
Вероятно, неандерталки предпочитали рожать в укромных местах, подальше от глаз хищников. Очевидный вариант — пещеры или скальные навесы. Возможно, это даже было причиной сезонных перемещений на такие стоянки. Но, в отличие от большинства млекопитающих, человеческие матери часто предпочитают, чтобы рядом с ними кто-то находился, особенно во время первых родов[172]. Считается даже, что сама потребность в родовспоможении — уникальная особенность
Путем сопоставления снимка таза женщины из пещеры Табун со снимком черепа новорожденного из Мезмайской пещеры ученые реконструировали родовые пути неандерталки. Оказалось, что поворота плода не требовалось, однако головки у их младенцев были более продолговатой формы, поэтому прилегание все равно было плотным. Неандертальские девушки определенно сталкивались с рисками, связанными с беременностью и родами, и вполне могли быть свидетелями смертей или травм. Впрочем, на протяжении всей истории мы встречаем самое разное отношение к здоровью матерей. К примеру, известны ужасающие показатели смертности в парижских больницах XVII в., где из-за высокого уровня инфекционных заболеваний и грубого медицинского вмешательства редко кому удавалось выжить при родах. По сравнению с ними в традиционных общинах, где развито неофициальное акушерство, в том числе в сообществах охотников-собирателей, роды могли быть более безопасными[173].
Но и у других приматов родовспоможение — нечто большее, чем физическая помощь, а при тщательном изучении бонобо выявлено поведение, на удивление близкое к человеческому. Самки активно помогают роженице, контролируют процесс визуально и прикосновениями. Это не простое любопытство или желание подержать ребенка. Во время родов компаньонки находятся с роженицей гораздо дольше, чем днем раньше или позже, и заметно более взволнованы до появления малыша, чем после. Более того, они подбадривают рожающую самку, а не друг друга, и явно стараются ее защитить, отгоняя мух и не подпуская самцов (последние же, напротив, не проявляют защитного поведения). Самое удивительное, что перед самым появлением малыша некоторые опытные «акушерки»-бонобо жестами показывали роженице, что готовы подхватить ребенка, пытались вытащить его при появлении головки и помогали маме менять положение.
Конечно, бонобо известны тем, что во главе их сообществ, построенных на крепких дружеских отношениях, стоят самки. Именно это в сочетании с предшествующим опытом материнства, по всей видимости, и обусловливает их стремление опекать рожениц. Напротив, шимпанзе живут в группах, в которых физически доминируют самцы, а самки, как правило, не водят дружбу с представительницами своего пола. Они предпочитают рожать в одиночестве, а затем изолируются от других. Это связано с высоким риском убийства новорожденного как самцом, так и другой самкой, в то время как у бонобо такое не зафиксировано.
Любопытно, что одна из основных причин столь особенного поведения бонобо (хотя их самки все же переходят из одной группы в другую) заключается в том, что они, как и неандертальцы, не дерутся за еду. Если агрессия самцов шимпанзе, а следовательно, и изолированный процесс деторождения, связаны с дефицитом ресурсов, то совместная охота неандертальцев и сложные процессы распределения добытой пищи подразумевают противоположное. С учетом того, что основную часть добычи после охоты приносили страждущим, вероятность проявлений агрессии внутри групп была гораздо ниже и между индивидами женского пола могли возникать дружеские отношения, как у бонобо. А поскольку роды были сложными, почти как у человека, вряд ли будет столь уж нелепым предположение, что у неандертальцев тоже присутствовало акушерство.
При активном эмоциональном взаимодействии, когда от передачи знаний и навыков зависит выживание, роды могли быть той сферой жизни, в которой эволюция способствовала расширению социальных связей. Еще больший потенциал имело совместное проживание нескольких поколений, предоставляющее массу возможностей наблюдать и учиться навыкам ухода за детьми с юных лет. Молодые шимпанзе имитируют уход за младенцами, прижимая к себе камни или деревяшки, а человеческие дети, если им разрешают, с удовольствием носят на руках маленьких братьев и сестер. Опытные матери и даже бабушки передают роженицам накопленные знания, обучают азам поведения сразу после родов, к примеру показывают, что делать с плацентой.
Эту на удивление большую и плотную массу приматы зачастую поедают, хотя в большей степени это, наверное, отражает стремление избежать внимания хищников, чем потребность в питательных веществах. Люди склонны закапывать плаценту в землю, а неандертальцы, вероятно, поступали с ней по-разному — в зависимости от местности, где они находились, и даже от традиций конкретного сообщества. После выхода плаценты у женщин обычно начинаются послеродовые выделения, известные как лохии, которые могут быть обильными и длиться много дней или даже недель. Хотя для некоторых рожениц вполне возможно немедленное возвращение к обычной жизни, во многих культурах послеродовой период подразумевает отдых и усиленную поддержку со стороны родственников. Лохии могли требовать большего количества материалов, обычно используемых для впитывания менструальной крови. Кроме того, было необходимо и особое питание: чтобы вырабатывать молоко для зависящего от нее новорожденного, неандерталке требовалось как минимум 500 дополнительных калорий в сутки.
Сразу после появления на свет неандертальские младенцы, вероятно, были очень похожи на наших. Этапы развития у них почти идентичны — за год из беспомощных комочков они превращаются в бойких карапузов. Их внешний вид, должно быть, тоже вызывал умиление — это крайне необходимо, чтобы родительская любовь длилась на протяжении всего детства. Многое зависит от того, быстрее нас они росли или нет, но по сравнению с другими приматами разница незначительная, и долгие годы малыши полностью находились под покровительством взрослых.
Стоит отметить, что благодаря инновационным методам анализа мы видим, что в некоторых случаях в возрасте около года младенцы все еще большей частью питались грудным молоком. В пещере Грот-дю-Ренн (коммуна Арси-сюр-Кюр, Франция) рядом с останками неандертальского ребенка примерно годовалого возраста были обнаружены особые белки из растущей или заживающей кости. Более того, изотопный анализ показал самый высокий уровень азота среди всех гоминин плейстоценовой эпохи — слишком высокий, чтоб его можно было объяснить чем-то иным, кроме употребления в пищу огромного количества пресноводной рыбы, мяса хищников или — что гораздо более вероятно — получения большей части пищи путем грудного вскармливания[174].
Даже при наличии любящих, внимательных опекунов малыши столь юного возраста все равно подвергались опасностям. Во многих общинах охотников-собирателей наибольшую угрозу для жизни младенцев представляют болезни и инфекции, а один из самых трудных периодов наступает во время отлучения от груди. Вместе с новой едой, непохожей на сладкое грудное молоко, в крошечные рты попадает коктейль из новых патогенных микроорганизмов и паразитов. Как правило, полное отлучение от груди происходит в возрасте от двух до четырех лет, а с уменьшением потребности в молоке к матери возвращается способность к зачатию, и вскоре у малыша появляется брат или сестра.
Возраст отлучения от груди у неандертальцев — еще один критерий для оценки, действительно ли они росли быстрее, и определить его можно, к примеру, по изотопному составу зубов. Хотя эти методы совсем новые и вокруг некоторых все еще идет полемика, в качестве маркера грудного молока был предложен барий. По зубу ребенка-неандертальца, жившего около 100 000 лет назад в Складине (Бельгия), отследили изменение его количества с возрастом. Судя по всему, исключительно на грудном вскармливании он находился чуть более семи месяцев, затем был введен другой прикорм, а незадолго до первого дня рождения младенца барий резко пропадает.