— Ничего–ничего, — неадекватно радостно замахал дед. – Это пустяки. Что ты, Ричард, имел в виду?

Вспомнив уроки хорошего воспитания миссис Дуглас, Рики невольно подумал, насколько вежливо третий раз подряд обращаться к нему. Ведь все же он за этим столом не один. Вчерашняя уверенность в том, что не так уж он важен в мире магии, пошатнулась.

— Прошлая жизнь, карма и все такое прочее. В это верят на востоке, в Китае, Японии, Индии…Помните, Ван Пэн, чемпион китайской школы «Цимэн», упоминал о своих представлениях? – обратился он к товарищам. Те закивали, скорее, как он подозревал, из солидарности. — Люди верят, что хорошие и плохие поступки, совершенные человеком при жизни, влияют на последующее воплощение души. Можно в последующей жизни исправить то, что сделано в прошлой, — сказал Рики.

Артур Уизли–старший с энтузиазмом закивал. Глаза его блестели.

— Как здорово, что ты так говоришь, — пробормотал он. – Очень интересно, продолжай, пожалуйста.

И Рики рассказывал. Про то, что стоеросовые дураки рождаются особо долго живущими деревьями. Что все мы бывали жабами, а некоторые – орлами. Что индусы не моют руки, чтобы, упаси Кришна, не уничтожить микроба, в которого могла воплотиться душа предка.

— Как разумно устроен мир, — меланхолично завершила его объяснения тетя Луна.

Уроки борьбы с Джорджиной в тот день тоже были направлены на изменение мировоззрения.

— Эта точность для самосозерцания, — наставлял он упрямую гриффиндорку.

— Не стану говорить такое одноклассникам. Не поймут, — заявила на это прилежная ученица. – И вообще, я этим занимаюсь, чтоб грамотно врезать кому надо, если что.

— Нимфадора, когда узнает, скажет, что я в прошлой жизни была комаром–кровососом, — пробормотала наблюдающая за ними из открытого окна тетушка Луна. – А сама, скажите, хамелеон!

Она не угадала. Когда мама Артура на другой день вернулась с дежурства, то предположила, что Луна была йогом. «Им, кажется, все параллельно», — припомнила она. Впрочем, позже дети слышали из раскрытого окна кухни, где они с дедом мыли посуду, другую версию. Нимфадора заявила, что дорогая Луна кое в чем похожа на свинью. «Ну почему ты так говоришь?» — стал увещевать ее свекор. «Потому, что она очень умная», — постановила мама Артура.

В последующие два дня ничто не нарушало мирного течения каникул. Дик, которому Лео прислал вожделенную книжку, постоянно сетовал, что ему не хватает времени ни читать, ни сочинять. Джорджина получила письмо от своего папы; он вместе с ее близняшкой Софией и младшим сыном отдыхал на родине графа Дракулы. Джорджину его красноречивые описания легендарного замка и местных поверий на два свитка расстроили на полдня.

— Сама виновата, что тебя не взяли, — неделикатно напомнил Артур. Сам он решил попробовать попасть в будущем году в квиддичную команду своего колледжа, и поэтому при всяком удобном случае агитировал друзей поиграть. Рики охотно отвлекался от своих размышлений на подозрительные темы, хоть и понимал, что ему, как представителю своего колледжа, совершенно невыгодно помогать конкуренту.

Неожиданно пришло письмо, которое, по мнению Рики, означало сплошные неприятности. Рики почувствовал их до того, как оно было прочитано. И вообще до того, как конверт попал в руки хозяина. Потому что его принесла преисполненная важности белоснежная сова, доставившая однажды его первый и единственный в жизни вопиллер. Она принадлежала знаменитому Гарри Поттеру.

Артур Уизли–старший начал читать. Вроде не очень хмурился, но, отложив обычный тетрадный листок, вздохнул.

— Боюсь, Рики, не слишком хорошие вести. Тебя просят выехать как можно скорее.

— Что? – вскричали Джорджина и Артур.

— Так решил дядя Гарри? – мрачно уточнил Рики.

— О, конечно же, нет, — успокаивающе замахал Артур Уизли–старший. – Написала твоя мама, Рики. Вот, взгляни.