– Радиус действия около двух тысяч километров, – негромко произнесла высшая, – Надеюсь, этого будет достаточно.

Герман дернулся, по его коже из-под кружевного металла скатились и упали на пол две тяжелые алые капли. Изъятие крови являлось частью рабочего процесса данного гаджета. На другом топливе кровожадный чудо-артефакт работать не желал. Дело в том, что украденный образец так и не смогли перевести на палиатрис, или иное топливо, а повторить разработку не позволяли технологии, крайне отличные от оригинальных. И даже добыча дополнительных образцов не внесла ясность во все тонкости технологии этой разработки.

Прошла минута, две. Напряжение с каждой прошедшей секундой только нарастало. Царним сдержал в себе неосознанное желание заерзать, чтобы не привлекать к своей и без того провинившейся персоне ненужное внимание. Уж как не ему было знать наверняка, что двух тысяч километров хватит с лихвой.

Тишина прервалась мелодичным треньком со стороны эрботской аппаратуры. Аппарат прозвенел повторно и выдал голограмму, развернувшуюся прямоугольным листом прямо перед лицом ученого. Тот вгляделся в мудреные символы и застыл.

– Ну что – прервала чересчур затянувшееся молчание дарительница, – я смогла облегчить вам задачу?

– Более чем, – хрипло прошептал Гер, пытаясь унять нервное дрожание в вытянутой браслетом вперед руке.

– Тогда не затягивайте с результатом, – женщина элегантно поднялась и с чувством выполненного долга степенно двинулась в сторону рамки портала.

Герман в прострации поспешил следом.

– Я не стану портить впечатление от и без того редких встреч, – полуобернувшись, она скользнула взглядом по напряженным братьям, – Ллоррх Тсарге!

– Ваша светлость!

Он свернул голограмму и теперь стоял рядом с ней, склонившись в вежливом поклоне.

– Я жду результатов, – уже серьезно повторила она, – Если вам удастся реализовать проект в ближайшее время, то думаю вскоре после этого, мы сможем рассматривать возможность вашего возвращения на родину. И даже избавить некоторых оболтусов от дополнительных карательных мер.

Лица братьев посветлели, они сдержанно переглянулись, и сдержали улыбки. Точнее, сдержался птерикс, а улыбался один Царним, которому еще при рождении досталась вся эмоциональность, выделенная им с Шахром на двоих.

Прошло несколько томительных секунд, прежде чем приветственно зашелестела активировшаяся рамка телепорта. Ллоррие Фриа кивнула провожающим и покровительственно изрекла напоследок:

– В следующий раз я надеюсь видеть вас в полном составе.

Рамка телепорта плавно погасла, скрывая за собой ушедших гостей.

18.

Глупо думать, что питаясь одной лишь сладкой выпечкой два раза в день, можно сохранить здоровье и красоту. Еще глупее так думать, когда в медицинской карте уже давно стоит четкий диагноз по поводу не по годам измученной пищеварительной системы. Конечно, винить в произошедшем кого-то, кроме себя, было некого. Конечно, живя стабильной городской жизнью в удобной квартире с устоявшимся режимом дня очень легко соблюдать здоровую диету, питаясь по правилам изо дня в день. Но иногда, когда в жизни происходят события настолько захватывающие, порой забываешь просто поесть, не то что подумать о качестве перехваченной в свободную минуту скудной трапезы.

В мою студенческую бытность, когда я только начинала худо-бедно зарабатывать, живя самостоятельно, приходилось питаться не очень качественно, отдавая предпочтение удобному фастфуду, сухомятке или перекусам на ходу. Не придавая этому особого значения, я все свободное время посвящала учебе, работе, и стрессу, с ними связанному, не задумываясь о последствиях. Но однажды они всетаки напомнили о себе, коварно оповестив меня жуткими болями в самый неподходящий момент. Потом пару недель пришлось проваляться в лечебном учреждении, подставляя заднюю часть под уколы, и покорно давясь таблетками перорально. За эти две недели я полностью осознала свое беспечное поведение, и железно обещала себе начать, наконец то, беречь, холить и лелеять свое незаменимое здоровье. И с честью его сдержала. Продержалась таким образом я несколько лет, ровно до сегодняшнего момента. Ох, как же не вовремя он наступил. Хотя, кто его знает…

Придя в себя, я нерешительно открыла глаза и даже попыталась перевернуться на бок. Но жажда движения мигом купировалась, едва малейшее шевеление отозвалось резкой болью в подреберье. Я страдальчески поморщилась, не сумев сдержать тихий стон.