– Что она говорит?

– Что ты придурок, – закладывает меня та, что ещё минуту назад была подругой.

– Да, – холодеет голос Варкара, – она действительно в порядке.

«Шарли!» - заторопилась я срыть зряшную обиду на корню. – «Скажи ему, что я сейчас попытаюсь пробиться к нему! Скажи, что ты наврала, чтобы его позлить!»

– Ещё чего! – хмыкает она язвительно.

– Что она говорит? – бесстрастно переспрашивает Варкар.

– Требует, чтобы я солгала, будто наврала тебе. Будто придурком обозвала тебя я. А она так тебя любит, что намерена пробиться к твоему сознанию. И тогда поведает тебе о своей любви.

«Шарли! Сука!»

– Ну, ладно, дети, – нарочито скрипит та и сползает с края кровати, игнорируя мои вопли. – Ты, танаграт, видел, как я вчера её звала? Вот и займись.

– Что я должен делать? – встревожился он.

– Да ничего. Просто маячь перед ней. Поговори с женой. И постарайся ни о чём не думать – ей будет тяжелей пробиваться. Давайте, дети, поболтайте наедине, – всё дальше уплывал ее голос. – А я пойду отдохнуть...

– Ксейя? Ты меня слышишь?

Не слышу. И вообще передумала извиняться.

– Ксейя. Я… рад, что ты очнулась. Хотя всё это странно.

Ещё как странно! Что может быть странней: губернатор огромной провинции вместо того, чтобы работать, припёрся поваляться на кровати с трупом.

– Я хочу увезти тебя в Свастл. Там у меня есть…

Сукин сын! Я напряглась, хотя усталость уже накатила нешуточная. Если я сейчас что-нибудь не вякну, завтра он меня утащит в свою берлогу. И я вообще останусь без связи со своими.

– Таная Камилла обещала приехать, как только ты очнёшься.

Нужна тут эта стерва! А то без неё похоронная команда по швам не трещит. Слетелось вороньё! Как же трудно пробиваться… Нужно разозлиться. Он меня завтра увезёт! Представляю себе: лекари с клизмами и кровопусканием. Придворные тётки будут меня раздевать и пихать под меня холодный горшок. Будут меня лапать! Обсуждать, чего у меня и где! Хихикать и растаскивать по городу гадкие новости о жене танаграта!

Словом, я пробилась. С трудом, со скрипом, но пробилась. А оттуда хлынул такой водопад эмоций! Ему дико страшно, он на грани вселенского срыва. Он меня так любит, что становится не по себе: что с этим делать? А голова вот-вот отъедет...