В дальней камере — отделенной от других — Авраам Вайсс. Его грудь и левое предплечье перевязаны. Он сидит на деревянном стуле, уставившись в пол.
Пикман и Куперсон идут к Аврааму.
МАНГО. За что я здесь, шериф? Я же ни при чем, ничегошеньки не знаю про стрельбу. Вы просто заарестовываете всех цветных без…
ПИКМАН. Как и остальные здесь — двое из которых белые — ты новенький в городе на время убийств. Пока я не узнаю больше, это делает тебя подозреваемым. Так что если…
АВРААМ. Эти люди невиновны, как и я.
ПИКМАН. Что ты знаешь?
АВРААМ. Их было трое, я прав?
АВРААМ (продолжает). Я знаю имя их главного. Я знаю, откуда они узнали, какие дома грабить. Но я ничего не скажу, пока не позволите мне выследить и убить их для вас.
ПИКМАН. Не перебивай меня и не смей ставить условия. Ты мой заключенный, а также главный подозреваемый в самом худшем преступлении в истории штата. Ты скажешь мне, что знаешь, и не будешь ничего требовать.
АВРААМ. Пока я был без сознания, врач, который меня залатывал, описал, или, может, показал, как я изуродован?
ПИКМАН. Да. Показал.
АВРААМ. Эти раны я нанес себе сам, шериф. Я сделал это хирургическими инструментами, которыми когда-то лечил людей.