Глава 22

Для Айсы мир сошелся на детях. Они были для нее всем, без них жизнь теряла смысл. И все же она благодарила бога за уик-энды, когда детей забирал отец. Можно всласть выспаться, объесться конфетами, включить погромче телевизор и не бояться, что они проснутся, пропустить обед и поесть, когда захочется, заказать пиццу – и не обязательно «Маргариту» – и поваляться на софе с книжкой, не чувствуя себя виноватой. Другими словами, выходные давали ей возможность полениться, побаловать себя и получить от жизни полное удовольствие. Она могла даже выйти в город с подругами, хотя такое случалось реже и реже после того, как все повыходили замуж и обзавелись детьми.

На этот уик-энд никаких планов не было, и впереди маячила перспектива провести его в одиночестве в квартире. Торвальдюр должен был приехать за детьми с минуты на минуту, но Айса не верила, что он присмотрит за ними как следует. Торвальдюр был ничем не лучше того идиота-копа, который разговаривал с ней после случая в Семейном парке. Он не просто не принял всерьез ее тревоги, но даже посмел предположить, что она все придумала. Айса, конечно, понимала, что все серьезно. Понимал это и Торвальдюр. Он утверждал, что не знает никакую женщину по имени Вака, но Айса легко определяла, когда он врет. Возможно, эта самая Вака была новой женщиной в его жизни, а мужчина в костюме Санта-Клауса – ее ревнивым бывшим. Если так, то Айса хотела бы, чтобы он оставил в покое ее детей и отыгрался на Торвальдюре.

Кто, черт возьми, способен устроить такое – заманить в свою машину чужих детей и уехать с ними? Весь прошлый день этот вопрос вертелся у нее в голове, вторгался в ночные сны, и, даже проснувшись, она не могла отделаться от него. Коллеги, которым Айса рассказывала об инциденте, качали головой и закатывали глаза у нее за спиной. Даже учителя отнеслись к этой истории скептически, хотя, конечно, верить ей было не в их интересах. Если она несет чепуху, то и им нечего стыдиться и корить себя за невнимательность и неисполнение обязанностей, в результате чего дети в парке остались без присмотра.

Мерзавец прекрасно знал, что делает, когда надевал дурацкий костюм. Если б она не упомянула наряд Санта-Клауса, полиция отнеслась бы к ее рассказу совсем иначе, всерьез, и не прислала расследовать случай едва ли не ровесника Карлотты и Дади.

– Когда папа приедет? – Дади оторвался от телевизора и с надеждой уставился на мать. На экране у него за спиной фигуры, не похожие ни на людей, ни на зверей, сражались в салун-баре «Дикий Запад». Айса сильно сомневалась, что сын понимает, что там происходит. Как и всегда по пятницам, Дади держался из последних сил и мог, казалось, свалиться в любой момент. – Мы ждем и ждем…

– Ты не ждешь и ждешь, Дади. Мы только что пришли домой. – Айса наклонилась и погладила его по голове, а потом поцеловала в лоб. Он посмотрел на нее осоловелыми глазами, и она поняла – еще минута-другая, и сын уснет прямо здесь, на софе, под извергаемые телевизором вопли. – Папа скоро приедет. Не засыпай. Ты же знаешь, как трудно тебе потом просыпаться. – Но и уговоры уже не действовали. Если Торвальдюр не появится в самое ближайшее время, Дади безнадежно отрубится.

В гостиную вошла Карлотта.