XII. Ракель

Когда-то она любила здесь гулять. Да, наверное, весь Нью-Йорк любил. В выходные тут проводилось много мероприятий. В солнечную погоду семьи с детьми устраивали пикники на природе, а уж спортсменов и пожилых дам с собаками можно было встретить каждый день.

Сейчас Центральный парк — одно из наиболее безопасных мест во всем городе. Зараженным там нечего искать. Выжившие предпочли скрыться от них в уцелевших зданиях, нежели среди кустов и деревьев. Соланж предложила срезать путь здесь. Никто не стал возражать. Возможно, их ноги ступили на эту землю в последний раз.

Тяжело оказалось прощаться с отелем. Тяжелее, чем представляла себе Ракель. Когда-то она его боготворила, потом ненавидела, а теперь смотрела на утративший привлекательность фасад с нескрываемой грустью. Это здание, которое в свое время обрело мировую известность, несколько последних недель было ее домом.

— Поторапливаемся! — скомандовала Соланж. — Мы должны прийти в пункт назначения до темноты.

Ракель опустила голову и повернулась к «Плазе» спиной. Лучше не оглядываться. Лучше забыть.

Люди шли молча. Никто не хотел обсуждать происходящее. Никто не верил, что в Уэст-Нью-Йорке лучше. Наверное, Соланж и сама не верила. Но она — лидер, и их дело — идти за ней. Женщина уверенно шла впереди небольшой группы, словно сканируя взглядом каждый куст. Пока было тихо.

Ракель поравнялась с одноглазым Джеймсом. Суровый мужчина нес на руках малышку Пэйдж. Девочка не выпускала из руки куклу с растрепанными волосами.

— Думаешь, за Гудзоном мы найдем хорошее убежище? — тихо спросила Ракель.

Здоровяк усмехнулся.

— Если оно и есть, детка, то не в этом мире. Наша великая страна превратилась в пастбище для этих тварей. И, уверен, что не она одна.

— Патриотам тяжело на такое смотреть, — грустно заметила Ракель.

— Я был мирным патриотом. — Джеймс шмыгнул носом и удобнее взял ребенка. — Не ходил на митинги и не писал истеричные посты в Твиттере. Да, на фасаде моего дома висел флаг, мы с семьей отмечали национальные праздники, День Благодарения был любимым. Я просто любил свою страну и считал ее великой. Вот мой сосед, Рэй, был другим. Настоящим фанатиком…

Следующие несколько минут Ракель слушала рассказ о некоем Рэе, у которого нашлось много сходств с немецким диктатором Адольфом Гитлером. Неудивительно, если бы сосед Джеймса сумел развязать войну. Его часто привлекали за разжигание межнациональной розни, но всякий раз, вернувшись домой, он принимался за старое. Самое интересное — Рэй был чернокожим.

— Не знаешь, что с ним случилось? — поинтересовалась Ракель.

— Еще бы не знать! — усмехнулся Джеймс. — Когда заварилась эта каша, Рэй совсем слетел с катушек. Бегал по улицам и собирал народ для «великой войны». И ведь находились же идиоты!

— Великой войны? — рассмеялась Ракель.

— Ага. Так он ее называл. Считал, что народ Америки уничтожит заразу и спасет мир.