— Но, — наконец, нашел в себе силы ответить Игнат. — Как мне теперь использовать её?
— Из любой ситуации есть выход, — серьезно ответил Пастырь. — И сейчас мы его найдем. А теперь, пробуй еще.
Ксенос замер, ожидая когда Игнат вновь прикоснется к источнику.
«Он убить меня хочет?» — возникла паническая мысль.
В теле было чувство, будто его долго и упорно били. Вновь ощущались энергетическое поражение. Он хотел было возмутиться, но в последний момент подавил позорную слабость.
Только что он сетовал, что не знает, куда развиваться. Как это часто бывает, судьба исполнила желание, только не самым лучшим способом. Однако хоть и с мучениями и опасностью умереть, но ему помогали. Надо было пользоваться моментом.
Отринув жалость к себе, он вновь обратился к источнику. Тот не замедлил нанести удар, стремясь вырваться. Первостихия Хаоса не терпела слабаков.
Глава 4
Шаг, шаг, еще шаг. Звуки отражались от стен и негромким эхом гуляли по главному залу. Эсфирию всегда казалось, что ночью, в полной тишине, Дворец мудрости наполняется особым, мистическим очарованием. Именно поэтому он так любил прогуливаться здесь с наступлением темноты, в безмолвии и одиночестве.
Разумеется, это была лишь видимость. Именно отсюда исходили приказы, контролирующие жизнь всей цивилизации. Дворец Мудрости без шуток можно было назвать сердцем мира, а как известно, этот орган должен работать без остановок.
Вот и сейчас, несмотря на мнимую тишину, Эсфирий знал, что на подземных этажах идет кипучая деятельность сотен подданных. И все это, чтобы мир Эль’т развивался и процветал через века и тысячелетия.
— Благой ночи, мудрейший, — негромко поздоровались стражники.
Эсфирий был утомлен долгим днем, но все равно остановился. Подавив момент слабости, он заговорил с подчиненными из касты Силы.
— Как стража? — спросил он после жеста снисхождения от старшего к младшему.
— Все спокойно, Мудрейший, — с явным волнением в голосе ответил один из них. — Мы бдим, не смыкая глаз.
— Все мы радеем о благополучии нашего народа, — ответил ему Эсфирий, а затем добавил чуть строже: — Ко мне пропускать только по важным запросам.
— Есть, мудрейший, — невольно вытянулся воин.
Он проводил владыку преданным взглядом. Мудрейший, что неустанно бдил о благополучии целого народа остановился и заговорил с ним, простым воином!
Эсфирий тратил драгоценное время на казалось бы ненужное общение с подчиненными, потому что его так учили. Наука быть государем передавалось в его роду по наследству. Из поколения в поколения его род оттачивал это ремесло и вот уже много веков исправно держался у власти. И нынешний владыка был полон решимости оставить эту традицию неизменной.
Одолеваемый философскими рассуждениями, он миновал свой рабочий кабинет и вышел на балкон. Опустил руки на прохладный камень перил и с наслаждением вдохнул полной грудью.