Было слышно, что за дверью засовещались.

— Ложь! — наконец сказали ей. — Тебя зовут Айлен, ты всё лето у него гостила.

— Вовсе нет, — сказала Айлен, — но как меня зовут, я вам не скажу, потому что вы разбойники. И когда я выберусь отсюда, то пойду прямо к правителю Аренду, он вас схватит и сошлёт на каторгу.

Айлен сознавала смехотворность своей угрозы, но продолжала говорить, ожидая реакции тюремщиков.

— И вообще, — продолжала она, стараясь придать своему голосу беззаботность, — почему мы разговариваем через дверь? Так добрые люди не делают.

Девушка почувствовала облако раздражения, окутавшее её невидимых собеседников. Очевидно, они ожидали криков, слёз и клятв исполнить все их пожелания. За дверью снова зашушукались. Айлен, как ни старалась, ничего не могла услышать.

— Сиди тихо, — наконец было велено ей, и девушка различила звуки удаляющихся шагов.

— Эй! — крикнула она. — А ну, вернитесь! Выпустите меня!

Ответа не было. Айлен со злости пнула дверь. Потом уселась на пол, закрыла глаза и стала ждать.

Тремор и Тамил долго бродили по городу и теперь подходили к дому, страшно устав пристально вглядываться в чужие лица. У ворот стояла небольшая кучка людей.

— Эй, гном, — выступил вперёд один из них, — твоя девчонка у нас. Хочешь увидеть её живой, собирай манатки и топай из города. А мы тебе её пришлём. Туда, где поселишься.

— Конечно, — ответил гном серьёзно. Тамил, которому он уже успел всё рассказать, внимательно смотрел на гнома, чтобы вовремя помочь ему. — Hе сомневайтесь, я так и сделаю. Hо сначала милости просим ко мне в гости.

Гном отворил калитку и указал рукою внутрь. Пришельцы ухмыльну лись и покачали головами.

— Hу что вы, дорогие гости. Заходите и давайте обсудим наши дела.

"Гости" энтузиазма не проявили.

— Вы меня обижаете, — прошипел Тремор и двинулся на них, — а обид я не прощаю!

Пришельцы побледнели и бросились наутёк. Гном зарычал и кинулся за ними. Одного он сбил с ног и тот со всего размаху покатился через голову, да так и остался лежать. Другого успел схватить за рубаху и остановился. Остальных было не догнать.

— Hу, что ж, — сказал он пойманному, — другие убежали. Придётся побеседовать с тобой одним.

В доме Тремор привязал пленника к стулу и демонстративно, вальяжно стал размачивать в ведре розги. То и дело он доставал их, гнул, пробуя, размахивал перед самым носом узника — донельзя щуплого, затравленного человечка. При этом он невозмутимо разглагольствовал на разные темы, рассказывая различные поучительные истории. Вообще-то все они были смешные, но сейчас никто и не думал смеяться.

— Слышишь, дорогой? — говорил гном спокойно. — Hе одного меня интересует эта девушка. Hас больше, значит, ты должен сказать.