Прошлое Демарко было для нее загадкой. Он был более начитан, чем большинство ее знакомых, иногда ее это просто поражало, как в тот раз, девять дней назад, когда он процитировал ее любимого писателя из средней школы. Они ждали, пока их проводят к столику в ресторане Северной Каролины, в «Загат» написали, что там лучший барбекю в штате. В вестибюле было шумно и многолюдно, повсюду на виниловых скамейках сидели болтливые взрослые и громкие дети. Через двадцать минут он спросил, не против ли она пойти в другое место, и уже на улице она спросила, что ему там не понравилось. Он бросил на нее взгляд, в котором читалось «как ты вообще могла такое спросить?», но ответил лишь:

– Ад – это другие.

– Ты знаешь, откуда эта фраза? – спросила она тогда.

– «За закрытыми дверями». Жан-Поль Сартр, – ответил он почти жизнерадостно, а она очень обрадовалась возможности поговорить о литературе.

– А знаешь ли ты, что он в действительности хотел сказать этой цитатой?

– Я знаю, что я хотел ею сказать, – ответил Демарко, закрыв эту тему.

Когда она спрашивала о его семье, его словарный запас зачастую сокращался еще сильнее. Незнакомцы, которые по ошибке пытались вовлечь его в праздную беседу, в ответ получали молчание и прищуренные глаза. Она знала по собственному опыту, а также благодаря своим исследованиям в области психологии, что люди рождаются с определенными склонностями, но настоящим катализатором развития личности является окружающая среда. Она попыталась представить его маленьким. Когда и почему он стал таким замкнутым? Она просто жаждала найти ключ, который раскроет двери и наполнит его светом.

– У Юга своя история, которая временами заставляет людей немного нервничать, – сказала она. – Ты же это понимаешь?

– Думаешь, не стоило мне говорить «саквояжники»? – спросил он, ухмыляясь.

– Думаю, ты сказал это специально. Разве не я должна была договариваться?

– Можешь сесть за руль, если это тебя успокоит, – сказал он и положил руку ей на копчик.

– Поумерь свой снисходительный тон, Демарко, или поедешь в багажнике.

Их визит в отделение местной полиции штата Кентукки прошел, как и ожидалось, более гладко. Никто не напоминал Демарко кота его бывшей жены. Молодой полицейский по имени Уорнер подтвердил контакты всех подозреваемых в списке Висенте и вежливо предупредил не слишком наседать на Эли Ройса, если только они не захотят появиться в его следующей телевизионной проповеди в качестве новых участников «клеветнической кампании белых против Илии этого века».

– Если честно, – сказал ему Демарко, – Ройс находится в конце моего списка подозреваемых. Против него нет никаких достоверных улик.

– Согласен, – сказал полицейский.

– Только между нами, но мне кажется, что у Висенте и Ройса какая-то личная неприязнь. Вы ничего об этом не знаете?

– Вы про тот иск о клевете?

– Что, простите? – сказал Демарко.

– Суд уже несколько лет с этим разбирается. Ройс подал иск на тридцать миллионов долларов или около того. Он утверждает, что Висенте несколько раз публично опорочил его. Именно поэтому Висенте уволили из Вандербильта.

– Он сказал, что вышел на пенсию.