Я показал ему несколько незамысловатых упражнений на растяжку, и Эдуардо их старательно повторил. Затем под моим руководством сделал несколько подходов на скамье. На этот раз я внимательнее отнёсся к действиям ученика, вспомнив, как облажался в этом плане с Доменико, который теперь близко не желал подходить к тренажёру.
— Думаю, для первого раза трёх подходов по пять раз достаточно. Иначе мышцы будут болеть.
— По-моему, они уже немного болят.
— Это с непривычки. Если будете заниматься каждый день, то и болеть перестанут, а взамен вы получите превосходные рельефные мышцы, которые точно понравятся вашей Чечилии.
После перемены мы немного вспомнили геометрию, в основном на уровне простейших построений и повторили некоторые свойства треугольников.
Мы прозанимались около двух часов, поначалу Эдуардо скучал, но затем втянулся и решал задачи с неким азартом. В завершение урока, в качестве небольшого «шоу», я изобразил карандашом на бумаге гиперболический параболоид и пообещал когда-нибудь рассказать, откуда он взялся, и показать его формулу.
— На седло для лошадей похоже, — заметил Эдуардо.
— Вы правы, эта поверхность по-простому и называется седлом.
— Но выглядит впечатляюще. Попробую вырезать такое из дерева, — сообщил Эдуардо.
— Рад, что математика побуждает вас к творчеству, — ответил я.
— До завтра?
— Надеюсь, что так. Если наш величайший певец не вынесет мне до вечера последние мозги.
— Да ну его! Хоть бы, наконец, уехал в своё Неаполитанское королевство! — возмутился Эдуардо. — До чего надоел!
— Что поделать, с такими способностями редко у кого не уносит крышу от самомнения.
— Пойду, пожалуй, — Эдуардо уже открыл дверь и собрался уходить. — Не хочу встретиться с этим чудищем…
— Это я чудище?! — послышался высокий капризный голос. На пороге стоял «грозный Юпитер» собственной персоной и высокомерно косился на Эдуардо.
— Нет, он имел в виду Сатурна под кроватью, который у нас, как вы вчера сказали, прячется, — неудачно пошутил я.
— Какого ещё Сатурна? — не понял Эдуардо.
— Обыкновенного, который бродит по домам и убивает милых мальчиков, — усмехнулся Гаэтано. — Наподобие вас, синьор.
— Ах, так! Получай! — Эдуардо набросился с кулаками на вредного Гаэтано.