Пролог

Санкт-Петербург, 2013 год

Белая июньская ночь опускалась на город, не обращая внимания на суету рабочих будней.

Программист Александр Петрович Фосфорин, невзрачный юноша двадцати трёх лет, с бледным, абсолютно гладким лицом и ничего не выражающими стальными глазами, под которыми уже проглядывали мешки, сидел в офисе одной питерской IT-компании за компьютером, обставленным со всех сторон пустыми пластиковыми стаканчиками из-под кофе, и сосредоточенно дописывал очередные «костыли»[1] в код, доставшийся ему в наследство от старшего коллеги.

Александр подвизался в должности back-end разработчика, занимаясь написанием содержательной части программного продукта, «а не каких-то там картинок и дурацких спецэффектов», как говорил он сам, с пренебрежением относясь к front-end разработчикам. Когда-то он пришёл в эту компанию с минимумом знаний, горящими глазами и неподдельным интересом к новым технологиям. И хотя за три года непрерывной, рутинной работы количество знаний в голове возросло экспоненциально, то есть — весьма быстро и стремительно, зато и глаза потухли, и интерес ко всему происходящему притупился, а его место заняли депрессия и синдром «хронической усталости».

«Изо дня в день одно и то же, — к концу рабочего дня ворчал про себя Александр. — Что за работа! Неужели к этому я стремился все годы учёбы, зачитывая до дыр книги Рихтера и Шилдта, до боли в глазах засматривая всевозможные видеокурсы, увлечённо решая стопками олимпиадные задачи по программированию и проводя бесконечные часы над своим мини-проектом? А здесь что? Мало того, что приходится поддерживать ужасный код предыдущего программиста, который, видите ли, уехал в США, так ведь и задача изо дня в день одна и та же! Поскорее бы оказаться дома, закрыться там и никого не видеть!»

— Саша Фосфорин, — прокуренный тенор тимлида[2] вернул Александра из неутешительных раздумий. Посмотрев на часы в правом нижнем углу монитора, Фосфорин обнаружил, что рабочий день закончился ещё час назад, в офисе остались только двое: он сам и руководитель группы разработки, Иван Иванович Цветаев, пожилой человек с седыми волосами до плеч и лысиной на макушке. — Всё ли готово для презентации окончательной версии нашего веб-приложения?

— Да, — как всегда, «красноречиво», полушёпотом ответил Александр: он всегда разговаривал вполголоса.

— Завтра приезжает представитель заказчика из Рима.

— Ну, о’кей, а я тут при чём? — все так же тихо пробормотал Фосфорин.

— При том, что ты будешь рассказывать о проекте. И точка.

Программист немного побледнел и дрожащим голосом, впрочем, с примесью показного сарказма, обратился к тимлиду:

— Спасибо, Иваныч, но я уж лучше в выходные поработаю.

— Знаю, ты махровый интроверт, но ради компании ты должен это сделать. Кроме тебя никто не знает итальянского.

— Пусть говорят на английском, — безучастно отозвался Александр.

— Наше дело — показать, что мы заинтересованы в сотрудничестве. А для этого необходимо создать все условия, чтобы наши партнёры чувствовали себя комфортно.

— Предложите им диван у телевизора, — с долей всё того же сарказма предложил Фосфорин.