«Уже нет. Точнее, не только в них.»

«Тогда, что у тебя за договор с папой? Ты — первый папин «слуга», который страдает от мысли, что не может избавиться от нэтфона. Обычно люди принимают правила игры с радостью — их устраивает зарплата, условия, перспективы…»

«У меня нет перспективы. И я не подписывал контракта…»

«Твои мысли путаются!» — остановила Зара.

«Это потому, что я не знаю, могу ли говорить об этом с тобой.»

«Но ты ведь хочешь с кем-то поговорить?»

«Хочу.»

«А есть с кем, кроме меня?»

«Хасан запретил говорить с тобой.»

«Запрещает не кто-то, запрещаешь ты сам. Ты принимаешь информацию, на основании которой решаешь запретить самому себе. Хочешь рассказать — я могу выслушать. Если знаешь, что будешь чувствовать вину перед отцом — молчи: вина тебя выдаст. Но это ТВОЯ вина — ты сам ее для себя придумал. Потому, что со стороны или для твоего нэтфона мы не делаем ничего предосудительного. Сидим, смотрим друг на друга, молчим.»

«Хорошо!» — Стас согласился, потому что и сам хотел, чтобы его уговорили. — «Ты знаешь о Посвященных?»

«Посвященных во что?»

«Хасан сказал, что ты — тоже Посвященная.»

«Если ты о том, как устроен мир — я «посвящена» в это. Если про тайное общество, в котором состоит мой отец, я не имею с ними ничего общего. Я не одна из них. Даже наоборот — я думаю, что папа и его партнеры совершают ошибку, оставляя в своей реальности место контролю и насилию.»

«А про нейропрограммистов ты знаешь?»

«Про ребят вроде тебя, которые исполняют желания папиного тайного общества?»

«А про программы, которые воздействуют на всех пользователей Сети?»

«Даже, если бы не знала, догадалась бы. Не зря же Хасан так просил, чтобы я избегала публичного доступа… Так для чего ты моему отцу, Стас?»

«Ладно!» — программист решил, что Зара права — говоря с ней о наболевшем, хуже, чем есть, он точно не сделает. — «Твой отец — один из двадцати семи Посвященных Совета Посвященных. Посвященные — люди, которые управляют миром, программируя всех нас через глобальную сеть. Программы разрабатывают программисты, которые тоже проходят программную обработку. Я был одним из таких программистов — работал в НИИ и понятия не имел, что и для чего делаю. Однажды Посвященные использовали меня, чтобы написать «нелегальную» программу — свести с ума одного из членов Совета. Их стало двадцать шесть, а от меня решили избавиться, как киллеры — от оружия убийства. И избавились бы, если бы твоему отцу и Юлии не пришло в голову, что оружие все еще хорошо стреляет и может сослужить им еще одну службу. Меня заковали в нэтфон и привезли сюда — писать программу, которая завладеет умами всех программистов мира и оборвет ниточки, за которые Совет Посвященных дергал все человечество. На какое-то время я стану единственным свободно мыслящим программистом планеты, и мир подчинится мне, точнее — твоему отцу и его подруге.»

Зара восприняла эту информацию совершенно спокойно.