– Извини, мне нужно ответить на звонок.

Подходит официант с корзинкой свежей тортильи – только что из печи, в кристалликах соли. Я одними губами говорю «спасибо», стараясь не подслушивать разговор.

– Конечно! Буду через двадцать минут, держись! – Он убирает телефон в карман и поправляет воротник пиджака. – Это моя дочь. Почувствовала себя плохо на репетиции школьной пьесы, поэтому…

Я так поражена услышанным, что окончание фразы проходит мимо моего сознания.

– Твоя дочь?..

– Ее зовут Элоди, ей двенадцать.

Рассел жестом просит счет, а я сижу с вытаращенными глазами. Он ведь ненамного старше меня – откуда у него двенадцатилетняя дочь по имени Элоди?..

Неправильно истолковав мое молчание, Рассел говорит:

– Ты только не подумай, что я худший в мире отец – напивался с коллегой на корпоративе, бросив дома ребенка. В тот вечер она была у матери, да и вообще я так не пью, даже если Элоди ночует не у меня, и уж точно не пью при ней!

– Нет-нет, что ты! Я ничего такого не подумала, честное слово! Это же здорово, что у тебя есть дочь! Супер! Поздравляю! – в замешательстве выпаливаю я. Обычное дело – поздравлять человека с наличием двенадцатилетней дочери. Так и вижу открытку: «Поздравляю, что уже больше десяти лет успешно воспитываешь ребенка!»

– Э-м-м… спасибо.

Я испуганно прикрываю рот рукой.

– Боже мой!.. Я тебя не обидела, когда говорила про дилфа?..

Пора бы заткнуться, не то меня сейчас поразит молнией возмездия, хотя, по данным Национальной метеорологической службы, вероятность попадания молнии в человека составляет не более одного шанса на миллион в год.

– Да нет, конечно. Я ведь даже не знал, что это такое. – Покраснев, Рассел рассеянно потирает шею. – Продолжим в другой раз?

– Да-да, конечно, – отвечаю я, все еще в смятении. – Надеюсь, твоя дочь быстро поправится!

Сдержанно улыбнувшись, Рассел уходит.