Глава 10

Иногда геологу казалось, что он пробуждается и при слабом сиянии месяца видит склоненную над собой фигуру Станислава. Ему казалось, что его принуждают проглотить что-то, и он не в силах был сообразить, во сне это или наяву. Наконец знакомые голоса вывели его из оцепенения. Он приподнял голову и оглянулся. Вокруг было пусто; через минуту, однако, он заметил с той стороны, откуда доносились голоса, тяжелой поступью приближающихся к нему лорда Кэдогана и Станислава.

«Ах, они живы значит», – подумал он, с трудом припоминая приключения вчерашнего дня.

– Здравствуйте, друзья! – радостно вскрикнул он. – Как вы себя чувствуете?

– Скверно. Голова у меня словно свинцом налита, – ответил англичанин.

– А мне воздуха не хватает, – усталым голосом прибавил Станислав.

– Как же вы попали сюда? – спросил профессор.

– Не знаю, – отозвался лорд Кэдоган, – спросите об том у вашего молодца. Это он вытащил меня из проклятого туннеля… Вы, верно, голодны, профессор? – добавил он, немного помолчав.

Действительно, помимо изнуряющей духоты, геолога мучило еще несносное ощущение пустоты в желудке. Организм его настойчиво требовал подкрепления. Товарищи угадали это, и лорд подал ему какую-то раковину.

– Возьмите, профессор, подкрепитесь, и уйдем скорей из этого места… Здесь душно, жарко, пустынно! Ничего лучше этих раковин мы найти не смогли.

Геолог взглянул на предложенную ему закуску и остолбенел.

– Откуда… это… взялось? – с трудом выговорил он.

– На берегу моря: я нашел ее в маленькой ямке, наполненной водой прилива, – ответил лорд Кэдоган. – Их там много.

– Невероятно! Непостижимо! – шептал геолог.

– Вас, видать, очень поражает вид этой дряни, – усмехнулся Станислав. – И мы над этим задумались, так как ничего такого раньше не видывали. Но голод не тетка, и мы ею преисправно закусили.

– Но ведь это типичнейший силурийский трилобит! – воскликнул геолог.

– Не понимаю, что в этом удивительного, – сказал Станислав – мало ли в море всяких тварей.

– Как ты счастлив, что ничего не понимаешь, – ответил профессор, потирая рукой пылающий лоб. – Если бы ты был палеонтологом, у тебя бы мозги повернулись под черепом. Да стоит ли, впрочем, с тобой разговаривать, – ведь для тебя живой силурийский трилобит то же, что первая попавшаяся раковина…

– Этого я не говорил, – возразил Станислав. – Он не так уж вкусен, этот трилобит, но за неимением лучшего…

– О, Боже мой! Как он понял меня! – прервал его выведенный из терпения геолог. – Я теряюсь в догадках, откуда мог взяться здесь миллионы лет тому назад выродившийся тип, а этого обжору занимает вкус его. Послушай же! Быть может, мне удастся объяснить тебе: вопрос идет о вещи первостепенной важности. Что бы ты сказал, если бы увидел сейчас перед собой живого пра-пра-прадеда своего?