— О, да, — хмыкнула я, возвращаясь к созерцанию пока еще загадочных продуктов. — Ты даже перевыполнил план. Ух, ничего себе! — замечание относилось уже к тому, что я обнаружила внутри холодильника. — Ты скупил целый гипермаркет?!
— Я не успел узнать, что ты любишь, — извиняющимся тоном ответил Саш. — Поэтому взял всего понемногу…
— Да этим футбольную команду накормить можно будет!
Я даже наклонилась вперед, рассматривая забитые сверху донизу стеклянные полки. Чего тут только не было! Запасы для бункера на случай атомной войны. Пока прикидывала, что из всего этого можно сделать, кое — кто, воспользовавшись моим положением, притянул сзади к себе:
— Или парочку подготовленных аперитивом организмов.
Что именно подразумевалось под аперитивом, я поняла, прижавшись к Преображенскому и сквозь ткань брюк ощущая напряженность, требующую неотложной помощи. Впрочем, повторить вчерашнюю встречу хотя бы раз я была совсем не против, так что разворачивалась, чтобы встретиться с его губами, с большим удовольствием.
— Кухня тоже в твое личное пространство входит? — хрипло поинтересовалась я, расстегивая ремень на брюках Преображенского.
— После такого даже не думай в этом сомневаться, — горячо заверили меня, собирая обтягивающее платье на талии. Потом круто развернули — так, чтобы к Преображенскому я оказалась спиной — и заставили сделать несколько шагов к столешнице, в которую я уперлась руками. Ум — м…Александр Вячеславович избрал такой способ? Что ж, хоть я и не особо эту позу любила, но экспериментировать с ним оказалось сплошным удовольствием.
— Белье чудесно на тебе смотрится, — стягивая с меня трусики и целуя в поясницу, чем вызвал непроизвольную дрожь, откровенно признался Саш. Потом отстранился, кладя руку туда, где недавно находились его губы, и заставил прогнуться, но лишь для того, чтобы спустя мгновение я ощутила в себе его пальцы. Ахнув от неожиданности, я даже попыталась отстраниться, но меня удержали, позволяя ощутить ягодицами обнаженные бедра мужчины. А в следующее мгновение он уже был во мне.
Моя рука с сильным хлопком ударилась о полку — удерживать ее внизу я больше не могла: там находились ладони Преображенского, крепко стиснувшие меня за бока. Он не двигался, давая привыкнуть к себе, и я испытала острейшее удовольствие от неспешности его действий. В таком положении: я, тщетно пытающаяся уцепиться за столешницу и полку чуть выше уровня лица, и Преображенский, все еще сохраняющий тесный контакт с моим телом, — мы и начали двигаться. Поначалу медленный темп позволил ему расстегнуть платье на спине и, спустив с одного плеча, добраться до бюстгальтера, отчего я дернулась от нового витка охватившего тело желания.
— Какая же ты страстная, Лей, — хрипло заметил Саш над моим ухом, а потом я ощутила, как и вчера, чувственный поцелуй в основание шеи. Когда же его рука оставила мою грудь в покое, рассуждать здраво оказалось уже не по силам: возросший темп его движений слишком быстро отключил мою связь с реальностью.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. О том, к чему приводят необдуманные поступки и пропущенные мимо ушей предостережения
Наглость оказалась моим вторым счастьем. Намекнув, что готовить в вечернем платье — совершенно не комильфо, я стребовала с кадровика форму рабочей одежды, коей оказалась темно — серая рубашка, которую я надела поверх одних только трусиков. Все остальное товарищ с неукротимым темпераментом снял с меня самолично, велев даже не задумываться об этом до конца ужина. Сам же он выглядел почти так же блистательно, как и на работе, только растрепанные благодаря моим ладоням волосы говорили о недавно пережитых событиях.
Уплетать на коленях Преображенского свежеприготовленный «Цезарь» оказалось довольно интересным опытом. Перед этим мы еще и обязанности на двоих распределили, так что самое сложное пришлось на варку курицы и открывание пакетиков с сухариками. Все время, что мы с Сашем провели бок о бок, восседая на табуретках, расставленных вокруг кухонного стола, я замечала на себе его заинтересованные взгляды, но нет — продолжать эти странные двухдневные отношения я точно не собиралась. Так что комментировать пристальное внимание со стороны кадровика не видела смысла.
— Лей, почему ты не похожа на остальных? — наконец задумчиво изрек Преображенский, когда, усадив меня к себе, заставил под неусыпным присмотром начать поглощать салат. Рядом еще находилась его порция и два стакана с мультифруктовым соком, но товарищ из кадров за свое пока приниматься не спешил.
— В каком смысле? — понимая, что салат вышел обалденным, с удовольствием поглощала свою долю я. — Не бросаюсь к тебе на шею с просьбой жениться, раз нам так хорошо в постели? — верно угадала направление чужих мыслей я. Блеснувшие подтверждением глаза только уверили меня в правильности суждений. — Ну… как тебе сказать. Я достаточно молода, чтобы задумываться об этом. И хотя я не сторонница однодневных отношений, с тобой это оказалось вполне приемлемо. К тому же семья — это ведь дети, Саш, иначе я не вижу в свадьбах вообще никакого смысла. Пожить вдвоем можно, и не расписываясь. Принять ответственность за кого — то еще, кроме себя…нет, я, наверное, пока не готова. Так что нет — с моей стороны тебе не грозит конец свободной жизни. Ты здоровый, не в меру симпатичный, обходительный и здравомыслящий — мне вполне достаточно этого.
— Говоришь так, словно… — безобидно сказал он.
— Робот? — снова угадала направление его мыслей я. — Да, мне часто об этом говорят. Ничего не могу с собой поделать — я порой бываю чересчур рациональной. Ну, так что, мы в расчете? Ты больше не будешь ощущать за собой безосновательного чувства вины? Потому что, как хочешь, но наелась я так, что сил хватит только доползти до твоей машины — да — да, ты обещал меня отвезти!
— И непременно выполню обещание, — улыбнулся Преображенский, целуя меня в шею. Ох, мурашки от его губ появлялись сразу же, стоило ему до меня дотронуться. — Но именно по этому поводу я и хотел бы поговорить, Лей.
— М? — потянувшись к стакану с соком и невольно заерзав на коленях любовника, я снова почувствовала его готовность к приключениям. Ну что ж…