— Лей… — в тихом голосе Преображенского послышалась хрипотца. — Мне кажется, ты все же не до конца отдаешь отчет в собственных действиях. Вино…

— Заставит меня завтра покраснеть от того, что я делала во время полета мысли, — закончила я за ним предложение. — Но жалеть не буду точно. Может быть, тебе нужны доказательства?

Сложно было передать словами, каким предвкушением блеснули глаза мужчины. Многообещающе улыбнувшись, я осторожно опустила руки к подолу платья, ловко подныривая под него и отмечая, как неотрывно следит за моими действиями кадровик. Изогнувшись, я сделала то, что и собиралась изначально: поддела трусики и, пригнувшись, насколько позволяли тесные объятия, спустила их вдоль чулок. Когда часть гардероба оказалась висящей на кончике моего указательного пальца, я смело посмотрела на Преображенского:

— Этого хватит?

В глазах кадровика зажегся дьявольский блеск.

— Вполне, — еще более хрипло отозвался он, а я вознесла молитву небесам: ну хоть одна реакция у этого робота нормальная! — Белье можешь бросать на заднее сиденье, — хитро распорядился он, после чего открыл дверь пассажирского места, при этом совершенно «случайно» забравшись под ткань платья.

— Чулки? — мне послышалось удовлетворение в его голосе.

— Вот и проверишь, — не уступила я, усаживаясь рядом с водительским креслом и закидывая назад ставшую ненужной деталь одежды.

В ответ он только усмехнулся, захлопывая дверь, и я ощутила себя загнанной в логово кота мышкой: настолько преобразился этот человек, получив зеленый свет. Когда устроился на своем месте, перегнулся через сиденье, хватая сбоку от меня ремень безопасности:

— Пристегнись. Ты нужна мне живой и здоровой.

В его голосе было столько обещания, что капитулировать и отводить взгляд поневоле пришлось мне. Когда завелся двигатель, я вспомнила о звонке Наташке, что и сделала под заинтересованным взглядом спутника.

— Лейка, ты где? — раздался с того конца веселый голос подруги. — Все проветриваешься? Представляешь, а я тут Преображенского встретила!

— Да — да, я тоже, мы пересеклись на выходе, — подтвердила я слова подруги. — Вы меня не ждите, я внезапно старого знакомого увидела, он уже везет меня домой. Извинишься перед Денисом за меня, ладно?

— Какого такого знакомого? — из голоса Наташки мигом пропала вся веселость, а сама она, как ищейка, взяла след, приготовившись вывести меня на чистую воду. — Не надо пудрить мне мозги: из знакомых в «Сиянии» только Преображенский был! Стоп! — осеклась она. — Ты что, с ним, что ли?!

— Ну…да, — я решила, что за счет правды обойдусь наименьшей кровью.

— Офигеть! — с чувством отозвалась подруга. — Нинка от зависти лопнет, она ж его главная воздыхательница, а он ни с кем, ни — ни на работе!

— Ты уверена? — на всякий случай решила уточнить я. — А то как бы потом чего…

— Вот те крест! — по раздавшемуся следом шуршанию я поняла, что Натка действительно изображает знамение.

— Ладно — ладно, — успокоилась я. — В общем, я предупредить звонила. До завтра. Смотри, не порти мне Дениску — он хороший парень!

— Не буду, — серьезно и совершенно неподобающе для ситуации отозвалась Наташка. — И ты там не оплошай! — захихикала она и отключилась.