Вспомнив слова Шернера, Степанов считал, что через дознание, возможно, придется пройти. Но у него было алиби. Он находился под замком, посадил его Шутов. Он не знал, что от него хотел староста Малых Бродов. Его жизнь могла оборваться так же, как жизнь старосты, не случись ему оказаться в погребе. Риск, понятно, оставался, был, однако, во всем этом и выигрыш. Для партизан и местных жителей Степанов холуй немецких оккупантов. Галя, ее мать, Борин то же самое. Тут такая должна быть версия, что партизаны искали предателей. Чтобы подтвердить эту версию, Колосов должен обойти дома, в которых живут полицаи, Борин, Галя с матерью. Саша отсидится на чердаке, так можно будет объяснить при дознании, Колосов обнаружит только Галю. Он уведет ее из деревни на виду у жителей, под прицелом автомата. Тогда можно будет объяснить исчезновение девушки. Объяснить так, чтобы немцы поняли: действие партизан есть не что иное, как их месть Степанову за сотрудничество с оккупантами. Шутова они прикончили, лесника не нашли, племянницу его взяли. Сашу, как только Колосов уйдет, надо немедленно отправить в город. Он должен передать подпольщикам условный сигнал о ликвидации Волуева.

Степанов объяснил Колосову обстановку. Полунамеками, утаивая то, что знать кому бы то ни было не положено. Старшина и понял лесника, и не понял. В разведке он попадал в разные переделки. Днями им пришлось принять решение, после которого в живых, может быть, остались он да радист. Его товарищи, лейтенант Речкин добровольно пошли на смерть, отвлекая на себя гитлеровцев, дав возможность Колосову вести радиста к партизанам, обеспечив выполнение приказа. Подобные ситуации возникали и раньше. Шли. Теряли товарищей. Но всегда уходили. Лесник оставался. Подобного решения Колосов не мог ни понять, ни принять. Хотелось найти какой-то другой выход. Не находилось.

— Работа у нас такая, — сказал Степанов, считая дальнейший разговор лишним, свое решение окончательным.

Развиднелось настолько, что можно было различить отдельные деревья в лесу. На берегу Тульи, словно защищая реку от наступавшего на нее леса, стеной стоял ольшаник. Над ним выпирали островерхие ели. Стояли они плотно, ровным строем, готовые двинуться, смять ольховые заросли, прорваться к реке. В строю елей виднелись одинокие березы. Их было немного, но каждая высилась громадой, казалось, им не стоит труда оттеснить, раздвинуть строй елей, прорваться сквозь густоту ольшаника. На лугу стоял одинокий стог сена. Рассветный туман окутывал основание стога, пронизывал его насквозь, терял силу, клубился легкой дымкой над его вершиной. Из зарослей, сторонясь посторонних глаз, подобрались к дому Галя и Саша. Оба были мокрыми от осевшего на траву тумана.

Колосов разглядел подростка. Саша оказался смуглым до черноты. Глаза цыганистые, цепкие. На левой щеке родинка. Порывистый парнишка. Такие быстро соображают, подумал о нем старшина, действуют чаще всего необдуманно. Его облик не вязался с тем, который представил Колосов ночью. В словах парнишки, в его поведении не осталось следа от той степенности, когда он рассудительно объяснял разведчику, как проникнуть под окно дома старосты, оставаясь незамеченным. Возбужден. По внешнему виду — готов драться. Эта его готовность заставила Колосова вновь подумать о решении лесника.

Степанову в конце концов виднее, он здесь живет, знает обстановку. И все-таки в голове не укладывалось, что поступать они должны именно так, как сказал лесник. Привыкший постоянно думать об ответственности за каждый шаг, он понимал, что Степанов, оставаясь в деревне, оставляя с собой парнишку, взваливает на себя непомерную ношу. Мысли путались. Тот выход из тупика, который предлагал он, давал возможность, в случае благоприятного исхода, добраться до партизан. За решением Степанова могли последовать арест, пытки, смерть.

Колосов понимал, что уходит время, надо спешить, но не было сил подняться, уйти.

— Подумай, Афанасьевич, крепко подумай, — сказал старшина.

Лесник будто и не слышал слов Колосова. Он легко поднялся с приступок, крепкий, рослый, прямой, и уже не объяснял — требовал.

— Слушай внимательно, Галя, запоминай, — говорил он девушке. — К дому пробирайся все так же, тайком. Радиста выведи в лес. Оставь его у кривой березы. Тайком же вернись. Жди. Ты, Сашко, — повернулся он к Борину, — останься пока здесь. Запрешь меня, как все разойдутся. Потом тайком же проберись к себе домой, спрячься на чердаке. Вам, старшина, надо сейчас же побывать в домах полицейских. Не церемоньтесь. Побольше грубости. Приказывайте, чтобы ни одна живая душа не смела показываться после вашего ухода на улице в течение часа. В последнюю очередь возьмете Галю. Мать ее станет голосить, стрельните в воздух. Ты, Галя, предупреди мать. Скажи ей, чтоб голоса она не жалела, чтобы по правде все выглядело. Пусть все село знает, как тебя увели. Действуй, старшина, действуй, нет у нас времени.

Сжато, но понятно объяснил лесник, как пробираться к партизанам, каких ориентиров держаться. Он хоть и торопил Колосова, но спешки, той, которая появляется в людях от неуверенности, ни в его словах, ни в поведении Колосов не заметил. Степанов хорошо знал, что говорил, решение свое обдумал. Лесник обязательный, исполнительный человек, подумал о нем Колосов. Это качество Степанова понравилось старшине. Он ценил в людях прежде всего исполнительность. Появление разведчика в Малых Бродах, сложившаяся обстановка во многом перепутали отлаженный ритм жизни лесника, тех, кто был с ним связан. Степанов выполняет приказ. Не цепляется за первое решение. В военном деле, считал Колосов, главное — исполнительность. Исполнительные люди обязательны, обязательность заставляет человека хорошо знать условия, обстановку, противника. Поэтому обязательные люди менее других совершают ошибки. Подумав так, Колосов чуть успокоился. На возможные последствия того, что решил Степанов, глянул иными глазами.

— По деревне иди, не таясь, — наставлял Степанов. — Сегодня здесь в тебя стрелять некому. Многие будут рады твоему появлению, но ты и им не давай проявлять радость. Стрельни несколько раз. На выстрелы нынче люди не очень спешат. Пользуйся этим. По домам будут сидеть, из окон понаблюдают. Этим и пользуйся. Пусть видят, что по избам полицейских ходил, Галю забрал. Береги ее. Она да Санька у меня в помощниках остались. Иные в лесу сегодня, других — угнали. У нас тут всякого было. В дом к Бориным тоже зайди. Сделай вид, будто ты и парнишку ищешь. В деревне всякие люди есть, но и такие найдутся, что доложат немцам, как и что было.