Большинство из них «самоотверженно» шли на эту работу за символический один доллар в год. Но они пользовались этой возможностью для продвижения интересов своих компаний, для получения выгодных государственных заказов и для того, чтобы обеспечить их филиалы в Германии, чтобы они могли продолжать вести дела без помех.
Однако из этого общего правила есть исключения. Против небольшого количества компаний, о чьих связях с нацистами стало известно общественности, таких, как «Стандард Ойл» и «Ай-би-эм», было начато судебное разбирательство. Но в обоих случаях это привело лишь к дружескому шлепку по рукам.
Тот факт, что крупный бизнес был невидимо, но сильно представлен внутри правительства США также объясняет, почему бомбардировщики союзников никогда или почти никогда не бомбили и не обстреливали немецкие дочерние предприятия американских компаний — даже гигантскую фабрику «Форд-Верке» совсем рядом с часто бомбившимся Кельном, хотя они были жизненно важны для нацистской военной промышленности.
Фиаско блицкрига в Советском Союзе в декабре 1941 г. было настоящим переломным моментом войны, но после боев под Сталинградом и Курском в 1943 году уже весь мир знал, что Красная армия находится на пути к Берлину — возможно, медленно, но верно. В Вашингтоне и Лондоне это вызвало тревогу. Если ничего не будет сделано, то Советы сами разгромят нацистов, оккупируют Германию и освободят остальную Европу. Такой триумф Советского Союза означал бы конец германского капитализма. И это было бы особенно болезненно для американского империализма, который так много инвестировал в Германию и был полон решимости сохранить эти прибыльные деловые связи с нею также и в постнацистское время.
США планировали использовать Германию в качестве плацдарма для экономического проникновения — в сочетании с косвенным политическим контролем — в остальную Европу. Американцы хотели, таким образом, победить германский империализм, но не уничтожить его, как и планировали Советы. Они хотели, чтобы эта страна была передана под американский контроль вместо нацистского, под новое управление, и чтобы она стала младшим партнером для обслуживания американского большого бизнеса. В сочетании с приближающейся реализацией устранения своего сильного империалистического конкурента на Дальнем Востоке, Японии, США тогда достигли бы того, что издатель журнала «Лайф» Генри Люс предсказал в 1941 году: что ХХ век станет американским веком, веком, в котором, как выразился американский писатель Льюис Лэфем, «Америка унаследует мир».
И напротив, они всерьез опасались, что американскому империализму грозят большие трудности, если Германия и Европа не будут интегрированы в него. Война стимулировала спрос и помогла американской экономике восстать из Великой депрессии как феникс из пепла. Но конец войны был уже близок, и экономисты, журналисты и политики опасались, что страна может снова скатиться в экономический кризис, с безработицей и другими социальными проблемами — и, возможно, даже, как в «красных» тридцатых годах, с растущим требованием радикальных, даже революционных перемен. Посредством нахождения новых рынков сбыта для американской промышленности они надеялись избежать этого ужасного сценария. Рупоры американской элиты даже резко заявляли, что сохранение капиталистической системы в США зависело от значительного расширения заморской торговли и инвестиций.
На этом фоне Вашингтон выступил с инициативой создания глобальной системы свободной торговли. Это привело к Бреттон-Вудским соглашениям и к учреждению Международного Валютного Фонда (МВФ) и Всемирного банка, так сказать, международных организаций, в которых, однако, с самого начала доминировали США. Предполагалось, что отныне все страны будут допускать к себе американскую экспортную продукцию и инвестиционный капитал через широко открытую «дверь». Правительства, которые охотно сотрудничали с этой системой, с тех пор пользовались благосклонностью Вашингтона. Правительствам, которые этого не делали, слишком часто приходилось платить за это высокую цену. В странах, которые были освобождены от нацистского ига американцами, таких как Италия и Франция, левое движение Сопротивления, которое планировало радикальные, антикапиталистические реформы в интересах трудящихся, было выведено из строя и заменено деятелями и партиями, либеральными в области экономики, и консервативными в политике. В том числе и бывшими фашистами, такими, как итальянский маршал Пьетро Бадольо. Американцы также надеялись, что в других странах Европы, в частности, в еще не освобожденной Германии и в восточноевропейских странах, в которые вступила для их освобождения Красная Армия, после войны к власти придут правительства, благосклонно относящиеся к либеральной экономической политике, от которой США ожидали такого большого преимущества для себя.
Хотя после лета 1943 года Красная Армия и двинулась на Берлин, но ей приходилось еще сражаться и глубоко в самой России со значительными немецкими силами. Чтобы конкурировать с Советами в необъявленной «гонке на Берлин», американцы теперь, наконец-то, совместно с англичанами, начали планировать высадку войск во Франции. Этот проект, операция «Оверлорд», привел в июне 1944 года к высадке десанта в Нормандии, которую на Западе ложно прославляют как поворотный пункт Второй мировой войны. В конце лета 1944 года была проведена операция «Маркет Гарден» — смелое предприятие с намерением переправиться через Рейн, а затем провести быстрое наступление, чтобы взять Берлин до того, как это могли сделать Советы и таким образом занять большую часть Германии еще до конца года. Тогда Москву можно было бы поставить перед свершившимся фактом. Аналогичные сценарии, выгодные для западных держав в ущерб Советам и местным коммунистам и другим антифашистским и антиимпериалистическим силам, планировавшим радикальные или даже революционные реформы, также имели место в Италии в 1943 году и во Франции и в Бельгии летом 1944 года.
Однако операция «Маркет Гарден» закончилась фиаско, и союзные войска, высадившиеся в Нормандии, остановились на западной границе Германии. В декабре 1944 года немецкое контрнаступление в Арденнах даже временно вынудило американцев к обороне, и западные союзники не без труда в конце концов одержали победу в этой битве. Но в начале 1945 года союзники все еще находились более чем в 500 километрах от Берлина, в то время как Красная Армия наступала и через несколько недель достигла Франкфурта-на-Одере, расположенного совсем недалеко от столицы Германии.
Пришлось отказаться от надежды на то, что можно будет занять почти всю Германию под носом у Советов. Вашингтон и Лондон были рады, что Сталин на Ялтинской конференции, состоявшейся с 4 по 11 февраля 1945 года, согласился временно разделить Германию на три зоны оккупации, по одной на каждую из «большой тройки» (Франция позже получит четвертую оккупационную зону). Это соглашение выделило Советам меньшую и экономически гораздо менее важную восточную треть страны плюс только восточную треть Берлина. В последние месяцы войны немецкое сопротивление на Западном фронте, однако, растаяло подобно снегу от весеннего солнца. Это позволило американцам устремиться на восток, нарушив договоренности и выйдя за рамки оговоренной демаркационной линии, оккупировать район, который принадлежал к Советской зоне. Позже им пришлось уйти с этой территории, оставив ее в пользу Советов. Именно так был создан миф о том, что Рузвельт — якобы вопреки совету Черчилля — в Ялте пошел на слишком много уступок Сталину.
В любом случае, казалось, что Вашингтону придется позволить Советскому Союзу получить свою долю от плодов общей Победы, Победы, в которую Советы внесли величайший вклад, и для которой они принесли беспрецедентные жертвы. Например, Советский Союз рассчитывал на существенные репарации от Германии и на установление в восточноевропейских странах правительств, которые не были бы враждебны Советскому Союзу. Это стремление вовсе не было необоснованным и, безусловно, было оправданным, но оно ставило перед американским империализмом неприятную для него перспективу. Это в действительности означало, что СССР — антиимпериалистическая страна — сможет восстановиться после нацистской агрессии и, возможно, успешно развивать и далее социалистическую «контрсистему» в противовес капитализму. Также немецкие репарации Советскому Союзу означали, что будущие прибыли немецких дочерних фирм американских компаний пошли бы на пользу Советам вместо того, чтобы пополнить кошельки американских акционеров. Вашингтон рассматривал ряд способов предотвращения того, чтобы Советы добились своего. Одним из них был проект «Юнкер». Этот проект предусматривал изменение режима в Берлине, при котором Гитлера заменила бы хунта из, якобы, «респектабельных» генералов Вермахта, преимущественно консервативных прусских аристократов, известных как юнкеры. Затем они должны были предоставить германские вооруженные силы в распоряжение союзников для совместного выступления против Советов. Генерал Паттон был одним из американских сторонников этого курса, который с радостью принял бы участие в таком крестовом походе и был бы счастлив двинуть свои танки на Москву. Черчилль тоже был «за». Он приказал оставить сотням тысяч немецких солдат, которые сдались в плен англичанам или американцам, их оружие и оставить их под командованием их офицеров, с целью возможного совместного нападения на Красную Армию под кодовым наименованием операция «Немыслимое». Для этой же цели бесчисленные нацистские шпионы и другие ветераны войны против Советского Союза, в том числе многие военные преступники и украинские и другие восточноевропейские коллаборационисты нацистов, сдавшиеся в плен, допрашивались об их опыте. После этого им выдавали поддельные документы, позволявшие им ускользнуть от возмездия, уехав в Южную или даже в Северную Америку. Паттон так и не получил «зеленый свет» на марш на Москву. Главная причина этого была в том, что американские солдаты и мирные жители через демонстрации и даже забастовки ясно давали понять, что они не поддержат такой разворот альянсов. После Первой мировой войны западным державам пришлось свернуть свое вмешательство в Русскую революцию и гражданскую войну по той же причине.
Когда в мае 1945 года в Европе закончилась война, американский империализм находился на вершине мира. Это была оглушительная победа над германским империализмом, первоначально неофициальным партнером, который, в результате перипетий войны, непреднамеренно стал формальным врагом. Германский империализм непременно стал бы очень грозным соперником, если бы он не был побежден, по иронии судьбы, Советами, с минимальной помощью со стороны США. Благодаря победе Советов Соединенные Штаты смогли осуществить экономическое проникновение во всю Западную Европу и косвенное политическое господство над ней. В послевоенные годы американский контроль над Западной Европой будет закреплен через международные организации, такие как МВФ, НАТО и даже Европейский Союз (ЕС).
Появление ЕС как американского инструмента косвенного контроля почти над всей Европой через надежного немецкого младшего партнера, который с самого начала возглавлял ЕС, подробно описано в книге французского историка Анни Лакруа-Ри,
К весне 1945 года Соединенные Штаты стали бесспорным победителем в крысиной гонке между западными империалистическими державами. Кроме того, недалек уже был тот день, когда и японский империализм — это было лишь вопросом времени — падет на колени и перейдет под американскую опеку. Соединенные Штаты вышли из войны как непобедимая сверхдержава международного капитализма. Великая битва за гегемонию внутри империалистического лагеря, начавшаяся в 1914 г., было определенно решена.
Но сама империалистическая капиталистическая система продолжала сталкиваться с вызовом, который также восходит к датам Первой мировой войны: это был Советский Союз, государство, созданное революцией, с которой элита пытается расправиться еще с 1789 года. Это ненавидимое ею государство не только бросало свою тень на относительно небольшую часть Германии и Восточную Европу, но и отказало США в «открытой двери» для их экспортной продукции и инвестиционного капитала. После страшного испытания пережитой войны Советский Союз превратился в самую могущественную страну в мире после Соединенных Штатов. Поскольку Советы, безусловно, внесли самый большой вклад в победу над нацистской Германией, и об этом в те времена знали все, то и эта страна, следовательно, пользовалась большими симпатиями и уважением, даже в западном мире. Поэтому она оставалась также и источником вдохновения для антиимпериалистических движений в Европе и во всем мире. Движениям за свободу во многих колониях и полуколониях западных держав Москва обеспечила не только моральную, но и материальную поддержку. Вдохновленные этим советским примером, национальные и революционные движения в Китае, Вьетнаме и Корее не позволили даже американцам отобрать у них все плоды, которые они ожидали от своей победы над Японией. Так Соединенным Штатам было отказано в полной гегемонии на Дальнем Востоке, которая была их невысказанной целью, тем, ради чего Вашингтон спровоцировал войну против Японии.
Конфликт с Японией закончился атомными бомбардировками Хиросимы и Нагасаки, но в них не было никакой необходимости, как мы уже видели ранее. Япония, конечно, капитулировала бы и без атомной бомбы, потому что с объявлением ей войны Советским Союзом 8 августа 1945 года Токио лишился надежды на то, что он сможет протащить еще какие-то, по существу, ничтожные условия, привязанные к его неизбежной капитуляции. Атомная бомба была фактически использована для того, чтобы запугать Советы и заставить их покинуть Восточную Германию и Восточную Европу[42], но эта «атомная дипломатия», о которой детально написал американский историк Гар Альперовиц, была контрпродуктивной. Советские лидеры не были запуганы. но отреагировали тем, что Красная армия в Европе была размещена как можно западнее и как можно ближе к американской и британской линиям. Применение ядерных бомб в таком случае нанесло бы большой сопутствующий ущерб западным войскам. А для того, чтобы добраться до Москвы и других крупных советских городов бомбардировщикам пришлось бы пролететь большее расстояние. Еще одним последствием ядерной политики стало то, что Советы в Восточной Европе стали гораздо менее терпимыми в вопросах безопасности, чем это было изначально. Они теперь везде поддерживали режимы у власти, которые безоговорочно поддерживали Советский Союз.
«Холодная война» родилась в пылающем аду Дрездена, Хиросимы и Нагасаки. В глазах американской империалистической элиты Вторая мировая война велась против ненастоящего врага, нацистской Германии и фашизма вообще, и на стороне ненастоящего союзника — Советского Союза. «Холодная война» была войной против подлинного врага империализма — антифашистского, антикапиталистического и антиимпериалистического Советского Союза.
В этом конфликте США позаботились о том, чтобы на их стороне был верный союзник, так называемая «новая» и «демократическая» Германия, которой правили консервативные личности, в том числе многочисленные бывшие нацисты, чья прокапиталистическая и антисоветская идеология разделялась США.
«Холодная война» затянулась надолго и закончилась в начале 1990-х с падением Берлинской стены, распадом Советского Союза и триумфом американского империализма. Соединенные Штаты, начиная с 1945 г. бесспорный лидер капиталистического империалистического лагеря, отныне стали единственной сверхдержавой в однополярном мире.
И все же с тех пор возникли новые вызовы: становление Китая как мощной экономической, политической и военной державы, антиимпериалистические движения в Венесуэле и других странах Латинской Америки, и, наконец, не в последнюю очередь, огромные социальные, экономические и финансовые проблемы в метрополиях капиталистической системы, в том числе и в самих США.