— Дело не в ней, — прошипел Ром мне на ухо, наклоняясь надо мной, держа меня в своих объятиях. — Дело в нем. Если бы он увидел, что ты так себя ведешь, ты была бы в опасности.

— Почему мы танцуем? — спросила я, мой закипающий гнев утихал по мере того, как мое тело таяло, прижимаясь к телу Рома.

Это было приятно. Больше, чем приятно. Это казалось запретным, и я знала, что если Александр сможет заглянуть в мою голову, мы оба окажемся в опасности.

— Они репетируют танец в Большом зале, куда приходят некоторые родители посмотреть выставку, — сказал он.

— Почему бы мне не быть партнершей Александра? — спросила я.

Ром усмехнулся и посмотрел вниз, на пространство между нами.

— Ты же знаешь, что не умеешь танцевать, верно? Ты только что наступила мне на ноги десять раз подряд.

Я была подавлена.

— О боже, серьезно?

Я посмотрела вниз и посмотрела на свои ноги, и, конечно же, я продолжала задевать носки его ботинок своими. Я оставила там пыльные отпечатки и была потрясена своей неуклюжестью.

Музыка закончилась, и Александр оттолкнул Грейс от себя. Ром остановился на полушаге и убрал от меня руки, как будто я обожгла его. Мы оба повернулись к моему жениху.

— Уиллоу, любовь всей моей жизни, почему тебя не было здесь раньше? — сказал Александр громким и великодушным голосом. Он был в хорошем настроении.

— Сегодня пятница, — сказала я и оглядела группу. — Процедуры, помнишь?

— Ах да, — сказал он и пристально посмотрел на меня, внимательно изучая. — Ты выглядишь потрясающе.

— Мне уже говорили.

— Она действительно великолепна, не правда ли? — воскликнула Виктория, обнимая меня за плечи. — Теперь она определенно достойна помолвки с Ремингтоном.

Я бросила взгляд на Грейс, в глазах которой были нарисованы ножи, готовые метнуться в мою сторону с мрачным, ледяным взглядом. Но она поймала мой взгляд и мило улыбнулась.

— Да, она идеальна для Александра, — согласилась Грейс.

— Идеальная, — пробормотал Ром себе под нос, едва слышно, чтобы я расслышала это слово. Я резко подняла глаза, чтобы посмотреть на него, стоящего так близко и в то же время разделенного огромной пропастью между нами.

Пропасть была создана его преданностью Александру и моей преданностью ему. Мы оба были бы убиты, если бы пересекли эту пропасть, но когда я посмотрела в глаза Рому, я почувствовала, что падаю.