— Ты выглядишь намного лучше, — сказал Александр, когда я подошла к обеденному залу. На мне было черное платье чуть выше колен, кожаные ботинки, которые я нашла в глубине шкафа, и черный кардиган, накинутый поверх белой блузки.

Все остальное в моем гардеробе казалось слишком ярким, все пастельные тона в бледно-розового и желтого. Цвета болельщицы, которые заставляли меня чувствовать себя синей птицей, а не вороном, затаившимся глубоко в моем сердце.

— Спасибо, — сказала я. — Я чувствую себя лучше.

Он шагнул следом за мной, и мы молча пошли вместе, синхронно ступая по бетону.

Мы прошли через двери обеденного зала, и гулкая болтовня сотен студентов прекратилась, когда все взгляды обратились ко мне.

Шепот начался, как только голоса смолкли, и Виктория прервала нас, когда мы направились к длинному столу в центре большого зала.

— Что на тебе надето? — спросила Виктория резким шепотом. Ее голос был низким и выдавался сквозь плотно сжатые зубы.

— В смысле? — спросила я.

— Эти ботинки, — сказала она. — Они с прошлогоднего Хэллоуина. Почему ты их носишь?

Я посмотрела вниз на ее ноги и обратила внимание на босоножки с ремешками и ярко накрашенные ногти на ногах.

— Они удобные, — сказала я. — И мне нравится, как они выглядят.

— Эта кома реально испортила твое чувство стиля. — хихикнула она. — Черт возьми, я надеюсь, что никогда не разобью себе голову.

— Хватит, Вик, — сказал Ром, подходя к Александру сзади. Когда он приблизился, рука Александра вытянулась и обхватила меня за талию, притягивая к себе.

Я не сопротивлялась, но и не сдалась так легко.

— Или что? — спросила Виктория, приподнимая бедро и кладя на него руку.

— Что ты собираешься делать, Роман?