Время от времени, когда я оказываюсь чересчур близко, она отбивает мой кинжал своим мечом – легко, без труда, как дремлющий человек прихлопывает муху.

Чуть ли не с сожалением Джинджер выворачивается, уходя от меня, и быстро приближается к наместнику. Подобно ножу, зависшему над листом бумаги, она совершенно не видна ему, готовая обрушиться из другого измерения.

Я бросаюсь следом за ней, надеясь, что я достаточно близко и мой план сработает.

Наместник, увидев приближающийся красный кушак, который я оставила в его мире, падает на пол и откатывается в сторону. Меч Джинджер вспарывает занавес между измерениями – в том мире появившееся из ничего лезвие разрубает в щепки стол, за которым только что сидел наместник, и тотчас снова исчезает.

– Это еще что такое? Как он меня увидел?

Чтобы не дать ей разгадать мою уловку, я обрушиваю на нее каскад выпадов.

– Тридцать один, тридцать два-три-четыре-пять-шесть… А у тебя и правда получается неплохо…

Мы танцуем в пространстве «над» залом (нет слова, чтобы описать это направление), и всякий раз, когда Джинджер пытается поразить наместника, я держусь рядом с ней, предупреждая его о скрытой опасности. Однако, как я ни стараюсь, мне не удается дотронуться до нее. Я чувствую, что начинаю уставать, мои движения замедляются.

Я резко распрямляю ноги и снова набрасываюсь на Джинджер, однако на этот раз я неосторожно оказываюсь слишком близко от стены. Мой болтающийся кушак цепляется за кронштейн с факелом, и я падаю.

– Значит, вот как ты это делала! – со смехом смотрит на меня Джинджер. – Хитро придумано, Потаенная девушка. Но теперь игра окончена, и я заберу свою награду.

Если она сейчас нанесет удар, наместник окажется застигнутым врасплох. Я застряла на месте.

Кушак вспыхивает, и пламя врывается в спрятанное пространство. Оно охватывает мое платье, и я вскрикиваю от ужаса.

Тремя быстрыми прыжками Джинджер возвращается на ту нить, на которой стою я; она хватает подол своего белого платья и укутывает меня в него, помогая загасить огонь.

– С тобой все в порядке? – спрашивает Джинджер.

Огонь опалил мне волосы и в нескольких местах запачкал кожу копотью, но я жива и невредима.

– Спасибо, – говорю я. И тотчас же, прежде чем Джинджер успевает спохватиться, одним взмахом кинжала отрезаю от ее платья полосу ткани. Кинжал продолжает движение и острием вспарывает занавеску между измерениями; отрезанная полоска ткани выпадает в обычный мир, подобно всплывающему на поверхность моря мусору. Мы обе видим ошеломленного наместника, пятящегося от полоски белого шелка на полу.

– Касание, – говорю я.

– О, – говорит Джинджер, – так ведь нечестно, правда?

– И тем не менее это удар, – говорю я.

– Значит, твое падение… Ты сделала это умышленно?