– Я сейчас принесу.
Оставшись наедине с конвертом, читаю на нем:
То ли поздняя субботняя ночь, то ли раннее воскресное утро. Посетители покидают паб, их неласково выпроваживает вышибала. Все огни зажжены, разит хлоркой, персонал жаждет поскорей вытурить засидевшихся. Отсюда кто домой, кто дальше, в клуб. Шэрон и Джон практически поедают друг друга, никак не насытятся. Это длится всю ночь, но то, что в приглушенном свете, мягко говоря, неаппетитно, а при резком – просто уродливо.
– Еще разок на дорожку? – спрашивает меня Джерри, взор затуманен, на губах милая ухмылка. Глаза смеются, всегда смеются, в них бездна радости и бездна жизни.
– Да ведь не дадут…
– Дениз, – зовет Джерри. – Поработай волшебницей, а?
– Уже, – салютует ему Дениз и направляется к красавцу-вышибале.
– Приторговываешь моей подружкой? Нехорошо!
– Да ей в кайф! – ухмыляется он.
Дениз, обернувшись на нас, подмигивает. Значит, уже договорилась, чтобы нам выдали на посошок.
– Всегда еще разок, – говорю я, целуя его.
– Всегда, – шепчет он.
Звенит мой будильник. Семь утра. Перекатываюсь на свою сторону, вырубаю его. Нужно встать, поехать домой, принять душ, успеть на работу. Джерри ворочается. Его рука через всю кровать тянется ко мне, жаркая, как печка. Он перемещается ближе, вплотную, полный сил и желания. Целует меня в шею. Пальцы трогают именно там, где нужно, чтобы я сдалась и осталась. Прижимаюсь к нему.
– Еще разок на дорожку, – сонным голосом бормочет он.
Его дыхание щекочет мне кожу. Чувствую, что он улыбается. Никуда больше не хочу, только к нему.
– Всегда еще разок, – шепчу я.
– Всегда.
Потрясенная, смотрю на конверт. Как же я не подумала об этом, столько лет, год за годом, вспоминая и пересматривая каждую мелочь? «Еще разок на дорожку», – он всегда так говорил. Всегда еще разок. Всегда. Десять писем – разве мало? Семь лет назад я прочла последнее, и вот еще одно. На дорожку.