Мы полагаем: поскольку суще-бытующее получило свое название по пра-бытию или даже бытие есть нечто производное от суще-бытующего, оно (пра-бытие) должно находить себя «внутри» суще-бытующего и вырассчитываться, исходя из него.
Но пра-бытие никогда не оставляет следа в суще-бытующем. Пра бытие – это Не Оставляющее Следов, оно никогда не может быть обнаружено как какое-то суще – бытующее среди прочего суще-бытующего – максимум в своей изначальной кажимости – в бытии как суще-бытности. Но как тогда суще-бытующее приходит к этому имени бытия (то есть суще-бытности)?
Поскольку оно (что же оно «есть»?) приходит в близкое окружение просвета пра-бытия, но просвет только лишь сущит как Открытое со-бытования-вмиг-своения.
Это «прихождение» в просвет происходит с
Суще-бытующее остается – если смотреть от него – всегда в суще-бытности.
Она есть наивысшее и единственное, что можно сказать о бытии, исходя из суще-бытующего, то есть что можно помыслить о бытии: ведь исхождение из суще-бытующего означает как раз уже само-довольствование произведенным-поставленным и представляемым, наличествующим и отсутствующим – и тем самым, в то же время, «суще-бытующим» и находящимся в становлении.
Но почему пра-бытие отвердевает в бытие в образе суще-бытности? Ведь отвердевает себя именно пра-бытие? Или оно не предоставляет суще-бытующее ему самому и недоступному-непонятному ему Открытому?
Со-бытие позволяет суще-бытующему выступать как таковому – тем, что оно бесследно отказывается от самого себя и так именно
То, что не имеет притязаний-претензий, не оставляет следов и не сопряжено с силой, с трудом согласуется с представлением, которое знает только суще-бытующее; и если оно признает таковое, то ему [представлению] приходится тотчас же оценить его как слабое и никчемное, которому недостает того, что отличает-выделяет суще-бытующее как действительное (действенное).
Событие (то есть его только лишь отсвет-видимость в образе представленной кажимости) появляется, таким образом, столь легко как мимолетная
Почему человек так редко мыслит бытие в его сущности как
Поскольку человек прежде определил свою сущность так, что он стоит «посреди» суще-бытующего – как одно суще-бытующее среди другого – выступая по отношению к нему как Пред-ставляющий Изготовляющий и Поставляющий, с такого
Бытие, таким образом, считается-значится либо как склеивающая основа-пропитка наподобие олифы (предметность и представленность и пережитость в переживаниях представляющей жизни.) либо оно будет объявлено причиной Самости и уж тем более «суще-бытующей» «причиной» суще-бытующего, прямо-таки самим Действеннейшим.
Обе интерпретации бытия (основа-пропитка и зачинщик-инициатор) соответствуют друг другу и выдают всякий раз различным образом скрываемое от самого себя заточение-прикованность к суще-бытующему в качестве присутствующе-постоянного в наличии. И там, где представление суще-бытности (мышление бытия) поднимает себя к абсолютному мышлению, бытие остается определенным как «идея» – мышление как то, чему
XV. Мышление пра-бытия
67. Мышление пра-бытия
Какое множество суще-бытующего в разнообразных и даже чудовищно-огромных превращенных формах могут напирать на человека, навязывая себя ему, пленять его, увлекая, и подвигать к необыкновенным достижениям, – без того, чтобы когда-нибудь пра-бытие заявило о себе в суще-бытующем или даже провозгласило превосходство суще-бытующего!
Что это значит? Говорит ли это в пользу собственных прав и исключительной «истины» суще-бытующего или же это только оставшийся еще неведомым знак окончательного бессилия суще-бытующего под прикрытием и под защитой кажимости безудержного распространения его махинативности? Был ли сделан в прежние времена выбор в пользу суще-бытующего (того, что всякий раз в какую-либо эпоху считалось таковым и без письменной фиксации-закрепления)? Вынуждено ли было тогда было бытие смириться с тем, что оно будет определяться сообразно сущее-бытующему, и не пришлось ли довольствоваться этим определением как всего лишь простым приложением-дополнением – с еще как раз допустимым терпением? Или же за каждым предпочтением суще-бытующего («действитель ности» – «дела» – «жизни») уже стоит какой-то выбор-решение относительно бытия? Но, возможно, этот «выбор-решение» есть только отсутствие выбора-решения, которое допустило пра-бытие, чтобы на время передать суще-бытующему без-основность и, тем самым, закрепление даже не замечаемой ошибки: того, что именно
Но если бытие никогда не может извлечь свою истину из суще-бытующего, даже если постижение смысла того, как именно господствующее суще-бытующее подразумевается и понимается
Если мышление пра-бытия исходит не из потребности познания неопределенности истины пра-бытия и безосновности этой истины, оно не избирает в качестве единственной задачи – понять именно сферу проектов понимания бытия впервые только как необходимый передний план истины пра-бытия, но при этом проникнуть мыслью и в то, что он сущит сам – не собирает все мыслительское постижение смысла в это Одно – в то, что сущее-бытующее просвечивает в просвете и входит в него, чтобы встать в Вот-Тут – и человек сам проходит, плутая-заблуждаясь, сквозь через это Открытое, не будучи знаком с сущностью просвета и не принадлежа к ней, – тогда все ставшие расхожей практикой занятия «философией» остаются погрязшими в бесконечных подражаниях метафизике, чудовищная не-сущность которых (неотделимая от сущности) распространяется в том, что вопрос об истине пра-бытия так и остается непонимаемым.