Я уже была готова отказаться от того, чтобы уговорить Табби пойти со мной на пробежку, но она вдруг встала и залпом допила остатки кофе из своей кружки.
– Ладно, пойдем. Только у меня нет беговых кроссовок.
Я позволила ей взять у меня пару найковских кроссовок. Она захотела еще надеть свою принстонскую толстовку, хотя я сказала ей, что в лесу в ней будет жарко. Но это было неважно, потому что Табби так и не нашла ее.
– Наверное, мама решила ее постирать, – сказала она. – Я говорила, что могу это сделать сама, но она никогда не слушает.
К моему удивлению, Табби бежала быстро. Ей не нужно было останавливаться, чтобы передохнуть. Она не сгибалась пополам, опуская голову между колен. У нее явно были задатки для занятия спортом.
Представь: лес состоит из переплетения различных троп, пересекающихся, как нити паутины. Самый короткий маршрут – «Променад» – подходит для людей, у которых есть время на прогулку чуть менее километра. Еще есть тропы длиной в пять и семь километров – «Выступающий хребет» и «Бутылочное горлышко». «Хребет» обычно используют, чтобы перепихнуться, а «Бутылочное горлышко» – чтобы выпить, поэтому эта тропа погрязла в валяющихся повсюду банках пива и крышках от бутылок, будто кто-то таким образом пытается почтить название маршрута. Также существует семикилометровая тропа «Сайдер-Крик», которая подобно тесным объятиям охватывает собой все. И последний маршрут – это Мейфлауэрская тропа, представляющая собой извилистый и широкий пояс, длиной в тринадцать километров. Если дойти до ее конца, то ты придешь к Расколу – плоской каменистой площадке, являющейся самой высокой точкой Колдклиффа, с которой открывается невероятный вид.
Я никогда не добегала до Раскола. Я слышала истории о том, что там происходило, как люди исчезали за краем площадки, и их после этого никогда больше не видели. Я знаю, что это всего лишь страшилки, которые должны отпугивать подвыпивших подростков от края, но я все равно боюсь идти туда. К тому же я занимаюсь бегом, а не скалолазанием.
Мы с Табби направлялись к «Променаду». Я подумала, что если она не устанет, мы сможем сделать еще один круг. Но вместо этого она остановилась и стала рассматривать указатели к другим тропам.
– Раскол, – сказала она. – Какое странное название.
– Судя по всему, он так называется из-за того, что скалы много лет назад расщепились. Если верить слухам, то однажды Раскол обрушится вниз.
– Однажды, – эхом откликнулась она, потирая обнаженные плечи. – Может, побежим обратно?
И, несмотря на то, что я единственная ориентировалась в лесу, мне на минуту показалось, что именно Табби показывает мне дорогу.
22
Элли
У НАС ОСТАВАЛСЯ ЕЩЕ МЕСЯЦ учебы, когда Марк приехал домой в конце мая. Мы с Табби были у меня дома, и он просто появился у меня на пороге с букетом цветов и сгреб Табби в охапку. Киган стоял позади него с недовольным видом, держась на расстоянии, как домашний питомец, которому нельзя заходить в дом. Мне не хотелось, чтобы кто-то из них заходил ко мне домой, но вмешалась моя мама, которая спросила, не хотят ли они остаться на ужин.
– Я бы с удовольствием, – сказал Марк, – но я хотел отвести мою девочку на настоящее свидание.
Клянусь, он подмигнул моей маме, и то, что она покраснела, сделало ситуацию еще более неловкой. Моя мама, которой сорок два года, покраснела из-за парня в два раза младше ее. Я ненавидела ее в тот момент из-за появившихся на ее щеках по-детски розовых пятен, которые ярко блестели, подобно леденцам.