После сегодняшнего шокирующего пробуждения и вчерашних поцелуев я чувствовала себя неловко и не знала, как мне с ним себя вести, поэтому решила сделать вид, что ничего не было, ничего не помню. Ну, не извиняться же мне перед ним, в самом деле, за то, что поцеловала. Глупо, ничего не скажешь. Краска смущения самовольно залила лицо, не спросив у меня на то разрешения.
Присела на стул и замерла перед блюдом с маленькими, даже на вид хрустящими, булочками. Чай, паштет, сыр, джем, сливочное масло. Все, как я люблю.
— Кэтрин, — Холдор смотрел на меня каким-то новым, пронзительным, незнакомым мне взглядом. В углах губ притаилась улыбка. — Как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — ответила я нервно, несколько более жизнерадостно, чем собиралась. — Спасибо, что спас меня вчера. Элиза сказала мне, что я теряла сознание.
— И все? — взгляд его скользнул по моим губам, мазнул по шее, чуть задержался на груди и вернулся в мои глаза. — Больше Элиза ничего не сказала?
— Нет, Холдор, — подала голос Элиза, отщипывая крошечный кусочек от булочки и намазывая его джемом. — Я подумала, что будет разумнее, если ты сам все объяснишь Кэтрин. Я пока плаваю в высшей магии. Могу что-то напутать.
— Хорошо, тогда я объясню… позже. Сейчас завтракаем и едем за покупками, — сказал он, поднимаясь из-за стола. Да ладно! Не может быть! Он что, тоже смутился?! — Пока я вас покину, тиссы. Неотложные дела. Сообщите, когда будете готовы отправляться.
Он сбежал! Сбежал от меня? Он что, также смущен, как и я? Почему не захотел ничего объяснять? В моем состоянии есть что-то постыдное? Что-то неприличное?
Ну что ж, голубчик, если ты мне сам все не выложишь, я от тебя все равно не отстану! Я тебе не Кэтрин! Со мной этот номер не пройдет! Расскажешь, как миленький, что там за тайны с моим обмороком? И еще, есть ли у меня хоть какие-то деньги? На булавки! И еще… найду того, кто напал на Кэтрин почти перед самыми стенами замка! Обязательно найду!
А что, если мой вчерашний обморок как-то связан с нашими давешними поцелуями? Может такое быть? Тогда логично, что Холдор не захотел мне это объяснять при Элизе. Как же мне не хватает элементарных знаний об этой их драконьей магии!
— Интересно, нет ли на кухне просто овсяной каши? — спросила я, бросив еще один, прощальный взгляд на булочки и категорически не желая становиться такой же сдобной.
— Каша есть всегда, — отозвалась Элиза, делая знак прислуге.
Мы позавтракали и, когда направлялись в кабинет, я повернулась к подруге и взяла ее за руку, останавливая:
— Элиза, давай я зайду к нему одна. Видимо, все же, есть какие-то нюансы, которые он считает нужным обсудить со мной с глазу на глаз, иначе рассказал бы в столовой.
Элиза понимающе кивнула и, повернувшись к выходу, махнула рукой:
— Я погуляю в саду пока.
Я остановилась перед дверью в кабинет, не решаясь войти. Нахлынуло ощущение жарких прикосновений Холдора, его объятий, страстных, уносящих разум, поцелуев… Это становится похожим на наваждение, одернула я себя. Хватит растекаться лужицей! Нужно срочно брать себя в руки. «Соберись, Катерина!» — прикрикнула голосом тренера Николая Петровича.
Вдох-выдох, как перед выходом на лёд на соревнованиях. Усилием воли вынырнула из чувственного соблазна, два раза стукнула в дверь и решительно потянула на себя ручку.
Холдор сидел за столом и перебирал бумаги. Брови нахмурены, вид серьезный и озабоченный. Я замерла на пороге, не решаясь вести себя свободно и непринужденно отправиться гулять по кабинету.
— Кэтрин, — мужчина поднял голову от бумаг, — присаживайся, — хозяин кабинета жестом указал мне в сторону дивана и кресел. Я скользнула в сторону кресел. На диван точно не пойду. Краска смущения все же затопила щеки. Устроилась в кресле, рядом с винтажным столиком.