– А слуги?

– Да почему тебя это вообще волнует? – возмутился он. – Ты вообще категорически не собиралась выходить замуж в этом мире, забыла?

– Забыла, – согласилась я.

– Врала?

– Получается, так.

А ведь и правда получается, что я врала Милу, тетушке Ройда, самому Ройду, да и себе, яростно убеждая, что брак и семья в этом мире не для меня. Я планировала быть самостоятельной и сильной женщиной. Правда, с летучим мышонком вместо кота.

– Согласишься? – поинтересовался фамильяр.

– Ой, отстань, – отмахнулась я. – Выдумал что-то.

– Я не выдумал! – он вскочил и зло затопал лапками. – Я слышал все собственными ушами!

– Значит, ослышался.

– Я не мог ослышаться, если прятался в метре от герцога.

– Метр – это много, – я раскинула руки в стороны. – Могло и показаться. И с твоим здоровьем у тебя вполне могли быть слуховые галлюцинации, – привела весомый аргумент.

Мил чуть ли не каждый день находил у себя признаки в большинстве случаев неизлечимых для этого мира болезней.

– Да я здоров как бык! И вообще, мы существа магические – человеческие хвори не про нас.

– Правда? А кто три дня назад заставлял искать у тебя и разминать седалищный нерв?

– А почему я, собственно, должен отказываться от бесплатного массажа?

– А действительно! – возмутилась я.

– Ты сейчас думаешь не о том, – мышонок выставил лапку, останавливая поток ругательств, готовый вырваться изо рта.

– А чем же я должна, по-твоему, быть озабочена?

– Туалетом к ужину. В чем ты будешь принимать предложение его светлости? Нельзя же выглядеть как… садовница в один из главных дней жизни?