Ни к обеду, ни к ужину я не спустилась. Только когда перед самым сном желудок настойчиво напомнил о необходимости его покормить, я ненадолго появилась на кухне, наложила на тарелку белый хлеб, свежие огурцы, ломти жареной свинины и куски сыра и вернулась в спальню. Задумчиво жуя получившиеся бутерброды и запивая их стоявшей в комнате минералкой, я снова и снова пыталась найти хоть одну зацепку в этом темном деле. Я в упор не понимала, кто и для чего испортил порталы, как им образом здесь появился домовой и кому вообще наша не самая агрессивная четверка могла перейти дорогу.
Ночью мне снились темные заброшенные здания «Земли изначальной», худые измученные духи, простиравшие ко мне с немой мольбой руки и космолеты, набитые каторжниками.
Проснувшись, я поняла, что знаю ответы на часть своих вопросов.
— Глупость несусветная, — фыркнул Мартин, выслушав мои предположения, — эта парочка сейчас на Ругаде, с чипами под кожей, соляные копи разрабатывает.
— Хорошо, — согласно пожала я плечами, — пусть чушь. Тогда твои предположения? Кого еще мы могли так сильно разозлить, а, Мартин? Тут или ты, или наша троица, но кому-то мы явно дорогу перешли. И вызвали нас сюда не просто так. Явно планировали пристукнуть по-тихому. Так кто это может быть? У нас с Сарой врагов нет. Алекс? Видишь, качает головой. Ревнивый муж одной из твоих пассий?
— Ты сейчас до говоришься до брошенной дамочки с моим ребенком на руках, — недовольно проворчал брат.
— Почему нет? — в тон ему ответила я. — И кстати, несмотря на уверения «чистильщиков», портал так и не заработал. Что будем делать?
— На живца надо ловить, — подала голос Сара. — Я пойду. Дирк и Рик — мои бывшие напарники, значит, на меня они злятся больше всего, думают, что я их предала.
— Угу. Нож под ребра, и до свидания, Сара, — буркнул раздраженно Мартин. — Не забыла, что порталы еще не действуют?
— Ты всегда такой пессимист? — удивленно поинтересовалась подруга. — Я не первый год по командировкам езжу и кое-что умею, вообще-то.
Брат хотел что-то ответить, явно гадость сообщить, наткнулся на мой предупреждающий взгляд и промолчал. Мне идея сделать Сару «живцом» тоже не нравилась. Но подруга могла быть очень упертой…
Следующие несколько часов мы, основательно подкрепившись дома, бесцельно шатались по городу: впереди, с отрывом в два-три квартала, Сара, затем наша троица, внимательно следившая с помощью установленного на одежды подруги «жучка» за происходившим вокруг. Из открытых окон изредка доносилась «рюмка водки»[1] вперемешку с текстами молодых дарований, во дворах мужики резались в карты и нарды, в общем, народ культурно отдыхал, одни мы работали. Я уже собиралась настоять на возвращении домой, когда заметила на экране камеры метнувшуюся к Саре тень. Бежали мы все очень быстро, наверное, в местной Олимпиаде пришли бы первыми. Ноги летели сами собой, а в голове стучала мысль: «Если с Сарой что-то случится, я всех поубиваю!»
Когда мы добежали, все уже было кончено: на площади, на холодном камне, лежал без движения высокий, бородатый, небрежно одетый мужик, в котором я с трудом, но все же узнала Рика, а над ним склонилась белая как мел Сара.
— Я его убила? — она с отчаянием посмотрела на нас.
— Чем? — поинтересовался Мартин наклоняясь и проверяя пульс у нападавшего, пока я обнимала подругу за плечи.
— Я… Я камнем… Бросила… Камень…
— Жив он, — проворчал Мартин, — Лизка, уводи ее отсюда.
Уйти мы не успели: прямо на площади раскрылся портал, и оттуда появились «чистильщики» во главе с Эдгаром Норейским, злые, как мифические демоны.
Через три часа мы были дома, в своем веке, на своей планете, в своей академии. Мартин и Алекс отчитывались перед начальством за самодеятельность, Сара сидела в лазарете, лечила нервы, я как обычно писала отчет.
— Дикий, совсем дикий, — периодически вздыхал Дарик, вспоминая о несчастном собрате, — напрасно, Лизка, Мартин забрал его, не уживутся они вместе. Характер у твоего брата больно тяжелый.