И вот они, недремлющие стражи светлой сущности, предстали перед Феротом. Те, кого принимали за безучастных, безвольных и апатичных созданий, лишившихся цели существования после поражения Тьмы, оказались не просто символами Света, а его вечными защитниками.

— Значит, это ваша Цитадель? — поинтересовался Ферот. Он заглянул в коридор, по которому прошел в зал. Там по-прежнему было пусто и пыльно. — А войти или выйти можно лишь по вашей воле. Идеальное хранилище… и тюрьма.

Светлые духи с ним не согласились. Это место для всех истинно верующих. И для тех, кто искренне верит, что они являются истинно верующими. Законы Цитадели строги, но обойти их не так уж и сложно.

— Тогда вы ошибаетесь, — угрюмо усмехнулся епископ. — Я еретик.

Призрачное сияние со снисходительной улыбкой мягко отклонилось в сторону. Ошибаются не они, а глупый Ферот.

— Но вы ведь все знаете. Я собираюсь уничтожить сущность Света.

Духи прикрыли глаза и опустили головы. Им действительно известно, зачем пришел одержимый атлан.

— И вы не попытаетесь остановить меня? — Ферот осторожно встал с пола, держась рукой за стену.

Они отступили от него. Епископ не очень хорошо понял их сияние. Но оно продолжалось довольно долго. Видимо, какой-то рассказ. И даже не разбирая слов, в нем чувствовалась боль и великая печаль.

— Мне очень жаль, — произнес Ферот, когда они закончили.

Светлые духи попросили его не сожалеть. Это их судьба. Тьма и Свет имели значение лишь в Вечной войне. Нужно двигаться дальше.

— То есть… Вы считаете, что я должен восстановить баланс изначальных сил? — уточнил епископ.

Снова невнятный ответ. Ферот лишь понял, что истинные идеалы Света ведут к тому, что Свет должен исчезнуть. Звучит абсурдно, но иного выхода нет. Добродетель призывает уничтожить воплощение добродетели, ведь только так можно спасти мир от разрушения.

— Почему же вы сами этого не сделали, раз все осознаете?

Светлые духи сокрушенно покачали единой несуществующей головой. Они не могут. Так же, как не мог и Ферот, пока не стал одержимым. Есть вещи, которые сильнее разума.

— Вы пришли только для того, чтобы рассказать мне все это?

Нет. Чтобы помочь. И уже помогли — епископ никогда бы не смог попасть сюда самостоятельно. Здесь ведь могло бы и не быть этого зала. Одно дело — находиться в месте для истинно верующих, совсем другое — найти к нему путь. Такова уж Цитадель.

— Спасибо, — пробормотал Ферот, глядя на четвертую дверь. Он шагнул к ней. Остановился. Повернулся к светлым духам: — Вы погибнете?

Они ответили утвердительно.

— Простите меня.