Лучше ли жить плохо, чем не жить вовсе? Человек ответит утвердительно.

— То, что сейчас происходит со страной, ничем хорошим не закончится, — предрек Ирьян, оставив усы в покое.

— Я этого не допущу.

«Слишком много обещаний для одного дня. Только избавился от груза ответственности — тут же набрал себе новый. Ха… Так вот оно как. Теперь я не могу остановиться. Вынужден двигаться вперед. Знакомо, Ахин?»

— Надеюсь, — бригадир посмотрел на фортификационную громаду Цитадели. — Всем нам нужны перемены. Желательно к лучшему… Что бы вы ни задумали, полагаю, будет непросто. Вы справитесь?

— Я должен.

— Иного шанса не будет. Ни у вас, ни у нас, ни тем более у порождений Тьмы.

— Знаю.

— Если вам нужна моя помощь…

— Нет, благодарю, — Ферот улыбнулся и неловко хлопнул пожилого солдата по плечу. Дружеские жесты давались ему с большим трудом. — Цитадель нас все равно разделит. Я пойду своим путем. А ты… — он снова быстро оглянулся на вход в казематы: — Выведи их. Если у меня ничего не получится, то они хотя бы умрут свободными.

— Слушаюсь, епископ, — Ирьян повернулся к подчиненным: — Приказ ясен? Выполнять!

Солдаты, негромко переговариваясь и искоса поглядывая на одержимого атлана, без лишней суеты построились в колонну — в этом не было необходимости, но они уже не могли побороть армейские привычки — и начали спускаться в подземелье. Ферот чувствовал исходящие от них опасения и легкое недовольство, но перечить командиру никто не стал. Ирьян по достоинству заслужил среди них непререкаемый авторитет, да и, откровенно говоря, в последнее время среди людей все глубже пускали корни смутные подозрения — высшие создания Света явно жили в своем надуманном мире, обращаясь с человечеством как с каким-то ресурсом. Атланская империя давно мертва, и все уже устали притворяться, что разложением не пахнет.

— Ирьян, еще кое-что…

— Да?

— Свобода — вещь пьянящая, — понизив тон, произнес Ферот. — Она способна вскружить голову и порождениям Тьмы, и людям. На улицах Камиена могут начаться беспорядки. Пожалуйста, не дай этим искрам разгореться в пожар хаоса, который охватит всю страну. Ахин считал, что таково неизбежное перерождение мира. Но все должно закончиться иначе. Довольно насилия, крови и смертей. У тебя есть верные солдаты и опыт, сила и дисциплина. Я могу положиться только на тебя. Прошу, сохрани порядок, что бы ни произошло.

Ирьян задумчиво прищурился, глядя в его глаза — по-атлански светлый и абсолютно черный. Епископ сильно изменился, и дело даже не в одержимости. Атланское стремление к самосовершенствованию всегда было заключено внутри сферы идеалов Света и интересов империи. Но Ферот вышел за ее границы. Точнее, он был выброшен. Одержимый атлан больше не мыслит в масштабах страны и доктрины. Перед ним открылся весь мир, скрытый от взора и ума его высокородных сородичей.

— Я вас понял, епископ, — кивнул пожилой бригадир. — Будет сделано.

— Спасибо.

— Что-нибудь еще?

— Нет. Это все.