Роль периодической печати в развитии церковно-общественной публицистики

В конце 1860-х – начале 1870-х гг. церковно-общественная публицистика получила новый импульс своего развития, что было связано с активным ростом и распространением периодических изданий, в том числе и церковных. Закон о гражданской цензуре 1865 г.[315], активное строительство железных дорог – все это способствовало не только появлению новых газет и журналов, но также росту их тиража и распространению за пределами двух столиц[316]. Развивающаяся журналистика, таким образом, спровоцировала развитие церковно-общественной публицистики, представители которой теперь могли гораздо более оперативно, избегая дополнительных финансовых затрат, доводить свою точку зрения до читателя. Если в периоды зарождения церковно-общественной публицистики (1858–1862) и становления критических воззрений (1862–1868) публицисты выражали свое мнение через издание книг и брошюр, то после 1868 г. они предпочитают делать это через целый ряд периодических печатных изданий. Новый способ имел ряд неоценимых преимуществ. Во-первых, написание отдельной, даже малого объема книги требовало больших временных затрат, а значит, оперативная реакция на происходящие события была существенно затруднена. Этот недостаток полностью устранен в новый, журнально-газетный период (1868–1880) за счет появления не только ежемесячных, но и еженедельных изданий. Во-вторых, издание брошюры критико-обличительного характера возможно было осуществить только за границей, что в свою очередь требовало финансовых затрат, которые, возможно, не окупятся, а также покровительства влиятельных и состоятельных особ, чем мог похвастаться далеко не каждый публицист. Теперь же от автора статей не только не требовалось платить за издание своих трудов, но даже появлялась возможность дополнительного заработка, так как большинство редакторов газет и журналов платили своим корреспондентам за предоставленные ими материалы. В-третьих, ежегодный тираж периодических изданий был несравнимо больше тиража книг и брошюр, а скорость их распространения и доступность больше, что во многом решало проблему реализации авторской мысли.

Темы, обсуждаемые на страницах периодики, совпадали с темами, обсуждению которых были посвящены предшествующие ей книжные издания. Однако, помимо критики или апологии белого духовенства, монашества и духовного образования, важной частью публицистики в журналах и газетах стало обсуждение как осуществившихся реформ, так и их проектов. Наиболее оживленно обсуждались различные варианты и меры материального обеспечения белого духовенства, которое, по мнению большинства публицистов, нуждалось не только в нравственном преобразовании, но и в активной финансовой поддержке со стороны третьих лиц, среди которых приходские попечительства, земства, государство, землевладельцы и прихожане конкретных храмов. Обсуждение любого рода проблем стало более оперативным, а значит, и актуальным, что формировало читательский интерес к вопросам, еще вчера интересовавшим исключительно представителей духовного сословия.

Проблемы духовного сословия и положения Церкви в обществе обсуждались на страницах многих церковных и околоцерковных журналов, среди которых особо можно выделить следующие: «Церковно-общественный вестник» (СПб., 1874–1886), «Русский вестник» (М., СПб., 1856–1906), «Русская старина» (СПб., 1870–1918), «Вестник Европы» (СПб., 1866–1918), «Православное обозрение» (М., 1861–1891), «Церковный Вестник» (СПб., 1875–1917) и «Христианское чтение» (СПб., 1821–1918). Подробно не останавливаясь на программе и содержании каждого издания[317], особо отметим «Христианское чтение» и «Церковный вестник» как наиболее ярких представителей академической периодики, и «Церковно-общественный вестник» как выдающийся и единственный в своем роде печатный орган либерально-обличительного направления, внесший неоценимый вклад в развитие церковно-общественной публицистики второй половины XIX в.

Академический журнал «Христианское чтение» (далее – «ХЧ»), издаваемый в стенах Санкт-Петербургской духовной академии, является старейшим российским печатным органом[318]. Программа журнала изначально не предполагала публикаций не богословского направления, и в связи с поставленными целями популяризации святоотеческой литературы, богословской науки и истории Церкви обсуждению насущных вопросов церковной действительности не было уделено ни малейшего внимания[319]. Однако, несмотря на изначально поставленные цели, издательство «ХЧ» в конце 1860-х гг. было вынуждено в борьбе за читателя – а значит, и за существование издания – разнообразить свою программу статьями публицистического характера[320]. Проблемы духовного сословия, среди которых быт белого духовенства, деятельность монастырей и состояние духовного образования, обсуждались в специально созданных для этой цели рубриках «Современное обозрение» и «Внутреннее обозрение».

С целью определения характера и направления публицистической деятельности «ХЧ» приведем примеры обсуждаемых тем и точку зрения редакции по целому ряду актуальных церковно-общественных вопросов. Одной из самых обсуждаемых тем была проблема быта белого духовенства и его материального обеспечения. Столь актуальный вопрос с представлением мер к его разрешению, критикой ранее предложенных действий и конкретными примерами в разные годы привлекал внимание редакции журнала[321]. Как способ улучшить материальное благосостояние духовенства, на страницах «ХЧ» нередко рассматривался вариант получения священнослужителями казенного жалования, иногда звучали призывы обеспечить себя самим, не ожидая помощи от общества и государственной казны[322]. В частности, встречались статьи оценочного характера, анализирующие ход реформ по обеспечению духовенства[323] или определяющие гражданские и семейные права представителей духовного сословия[324]. Несмотря на общее мнение большинства о несостоятельности приходских попечительств и земств в качестве обеспечивающих жизнь духовенства организаций, авторы «ХЧ» нередко именно в них находили целый ряд положительных действий на благо не только духовенства, но и духовного образования[325].

Образ священнослужителей в «ХЧ», публицистика которого носит достаточно сдержанный характер, несмотря на присутствие взвешенной критики в адрес белого духовенства, скорее положительный, чем отрицательный. Участие священников в процессе народного образования[326] оценивается достаточно высоко[327], а отношение к учебным заведениям своего сословия именуется заботливостью[328] с приведением принятых самим духовенством мер к их преобразованию[329]. Плоды деятельности духовенства, в том числе практика благочиннических съездов[330], находит благосклонные отклики у авторов «ХЧ», которые, однако, обращают внимание и на актуальные проблемы[331]. Затрагивается и тема преобразований, в контексте которой рассматриваются как реформы и ожидаемые плоды их реализации[332], так и мнения противников любого рода перемен[333].

Крайне редко редакция обращалась к теме современного монашества, роль которого на страницах «ХЧ» часто оценивалась положительно[334], что является редкостью для активной публицистики в периодической печати. Но это не означает, что академическое издание не обращало внимание на недостатки черного духовенства, что и отразилось в нескольких статьях, касающихся реформы русского монашества[335] и целого ряда вопросов монастырской жизни[336].

В «ХЧ» особое место уделялось духовному образованию. Редакции были очевидны не находящиеся на поверхности проблемы практического характера, как, например, размещение учеников и необходимость устройства общежитий в училищах[337]. Кроме бытовых проблем, ряд статей посвящен более серьезным вопросам: финансирование училищ[338], нравственное воспитание учеников[339], образовательная деятельность[340] и дальнейшая судьба выпускников семинарий[341]. Не осталась без внимания тема преобразования духовных академий[342] и условий приема семинаристов в университеты[343].

Ряд публицистических статей не исчерпывается обращениями к глобальным проблемам. Например, обсуждались следующие вопросы: о жизни религиозно-церковной и жизни гражданской[344]; о преподавании Закона Божия лицами, не имеющими священного сана[345]; участие общества в нравственно-религиозном развитии народа[346]; постановления правительства относительно церковных старост[347]; о правах и обязанностях вольнонаемных причетников[348]; замечание о проповеди и мерах к ее усилению[349]; мнения и отзывы светской литературы о русском духовенстве[350] и др.

Подводя итог публицистической деятельности журнала «ХЧ», можно отметить: редакция сумела поднять и обсудить целый ряд актуальных вопросов, не вмешиваясь в скандальную полемику с более активными на данном поприще периодическими изданиями. Характер обсуждения проблем в «ХЧ» всегда был сдержанным, и авторы не позволяли себе того, что могло бы опорочить репутацию научно-богословского академического издания. Статьи публицистического жанра публиковались на страницах «ХЧ» до 1875 года. Именно с этого года корпорация Санкт-Петербургской духовной академии начала выпускать журнал «Церковный Вестник» (далее – «ЦВ»), неофициальная часть которого была полностью посвящена проблемам Церкви и общества.

Первый номер «ЦВ» вышел в свет в январе 1875 г., несмотря на то, что проект был одобрен и утвержден Св. Синодом с присвоением статуса официального печатного органа высшего духовного ведомства еще 7 апреля 1871 года[351]. «ЦВ» состоял из двух частей: «официальной» и «неофициальной». «Официальная» часть стала рупором Св. Синода, где публиковались указы высшего церковного органа, а «неофициальная», находящаяся полностью под контролем редакции, стала живым публицистическим органом.

В первом же слове к читателю редактор «ЦВ» профессор А. И. Предтеченский заявляет свое отношение к современной публицистике, утверждая, что не допустит на страницах своего издания глумления и не будет вступать в споры с другими журналами[352]. Таким образом, редакция указывает читателю на свое стремление соответствовать статусу академического издания, которому чужды приемы привлечения внимания читателей через скандалы и публикацию разного рода спорной информации[353]. Согласно мнению издателей журнала[354], его авторы за годы публикаций затрагивали серьезные, злободневные и весьма актуальные темы, касающиеся как гражданско-общественной, так и церковной жизни. Оспаривать данную точку зрения будет неверно, но необходимо указать, что публицистика «ЦВ» в большинстве случаев не касается внутрисословных проблем духовенства, обращая свое внимание на более широкий спектр проблем Церкви и общества[355]. Позиция редакции легко объяснима. Учитывая, что вплоть до 1888 г. «ЦВ» являлся не только академическим изданием публицистического характера, но и официальным печатным органом Св. Синода, его редакция опасалась нежелательной полемики и репутационных рисков, которые неизбежно связаны с процессом обсуждения внутрисословных проблем духовенства. «ЦВ», таким образом, избирает путь возвышения над бытовыми проблемами, публикуя информацию о событиях и проблемах всеобщего и глобального характера, а также освещая жизнь Церкви более с ее официальной, а не бытовой стороны.

Однако «ЦВ» остался бы за границами данного исследования, если бы его авторы вовсе не затрагивали интересующую большую часть духовенства бытовую сторону его жизни. В первые годы[356] своего существования, занимая незначительный объем каждого из номеров, «ЦВ» обращается к проблемам материального обеспечения[357], нравственности причтов[358], помощи духовенства крестьянам[359], внебогослужебных обязанностей духовенства[360], участия в земствах[361], роли в процессе народного образования[362] и пр. Статьи подобного содержания были рассчитаны на формирование в сознании читателя положительного образа современного, деятельного и неравнодушного к проблемам окружающей его среды священнослужителя.

Относительно духовного образования «ЦВ» высказывается всегда корректно, не позволяя себе чрезмерную критику, несмотря на осознание его авторами реально существующих проблем, которые требуют скорейшего разрешения. В число обсуждаемых тем вошли: фактическое состояние духовного образования[363], слияние духовных и светских учебных заведений[364], права преподавателей[365] и оплата их труда[366], материальная помощь студентам[367], проблемы преподавания[368], отношение светской литературы к духовному образованию[369] и пр. Авторы академического издания не были склонны к критике роли монашества в процессе духовного образования, которая была присуща большинству периодических изданий, и, вопреки всеобщему настрою, благосклонно относились к черному духовенству[370].

Подводя итог деятельности журналов «ХЧ» и «ЦВ» как примера академических изданий эпохи «Великих реформ», необходимо отметить, что оба журнала, независимо от обсуждаемых ее авторами тем, формировали более положительный образ священнослужителя, чем представители либеральной церковной мысли. Несмотря на это, несправедливо будет утверждать, что редакции журналов сознательно замалчивали причины актуальных в данный период церковных проблем. Напротив, на страницах «ХЧ» и «ЦВ», за некоторым исключением, затронуты практически все актуальные проблемы духовного сословия. Характер обсуждения обоих журналов отличается сдержанностью, отсутствием оскорблений, резких высказываний и голословных обвинений не только в адрес конкретных персоналий, но и в отношении абстрактных групп или сословий.

Несомненно, одним из самых активных и ярких церковных[371] органов печати либеральной направленности в эпоху «Великих реформ» стал «Церковно-общественный вестник» (далее – «ЦОВ») под редакцией А. И. Поповицкого. О направлении данного издания и его позиции относительно положения духовенства в Церкви и обществе можно судить уже только по тому, что его постоянными сотрудниками были такие скандально известные публицисты, как калязинский свящ. И. С. Белюстин и бывший профессор и эконом Санкт-Петербургской Духовной Академии Д. И. Ростиславов[372]. Новый вестник выгодно отличался от привычных читателю церковных периодических изданий за счет смелого и всестороннего обсуждения актуальных, злободневных и крайне полемичных вопросов церковной жизни. «ЦОВ» вышел за рамки академической сдержанности и спокойствия, которые были присущи другим не менее известным изданиям[373].