– Женя, Евгений, беги, спасайся!!!
Евгений поспешил ретироваться, потому что тоже не хотел причинить Николя какие-то серьёзные увечья. Отец же схватил в объятья Николя, который рвался догнать двоюродного брата и продолжить драку.
– Прекрати! Прекрати, Николя! Успокойся, успокойся, умоляю! Это был просто розыгрыш, ягода просто, зачем с кулаками бросаться?! – пытался урезонить Николя отец.
– А ты что, отец, на стороне этого дурака Евгения что ли?! – крикнул в ответ Николя.
– Пойми сынок, что я не на чьей-то стороне, я просто хочу и тебе и Евгению счастья, чтобы вы примирились без конфликтов, и вижу только один способ наладить всё в нашей семье. Ты должен оставить в покое Людмилу, отпустить её к законному жениху, Евгению, и заняться построением своей жизни. Что ж ты навязываешься княжне, домогаешься, как подлец, если она не любит тебя и сосватана благополучно за Евгения? Не зря говорят, на чужой каравай рот не разевай, а Людмила уже чужой каравай. Конечно, Евгений будет защищать свою невесту, если ты ей угрожаешь, даже гостей бала тогда не постеснялся, он будет правым в этой ситуации. Ты – красивый достойный кавалер, если тебе хочется жениться, выбирай любую свободную мадмуазель, если скажешь, помогу, сосватаю тебя с кем-то, как сосватал Людмилу и Евгения. На Вронской женись али графине Шмелёвой, аль на княжне Григорьевой или Тучковой, все красавицы, как на подбор, что ж ты к Людмиле привязался?
– Нет! – закричал не своим голосом Николя – Не будет такого! И ты, отец, не указ мне! Я женюсь на другой только после того, как добьюсь любви Людмилы! Я – известный сердцеед, все дамы сами падали мне в объятья, и лишь только эта гордая полячка посмела мне отказать! А я добьюсь своего любым путём! Я привык получать всё, что хочу!
Старенький сморщенный седой граф со слезами в голосе запричитал:
– Сынок, я не командую, не указываю, я просто прошу тебя успокоиться и вдуматься в мои слова, пойми ж, что я дело говорю, хорошее советую, одумайся, а то с этим жёлтым домом натворишь бед: ни в чём не повинной девушке жизнь поломаешь. Евгением подерётесь – не Евгению, а тебе ж в грех будет, что на брата руку поднял…
… Конечно, на душе Иннокентия Александровича сейчас скреблись кошки, такого сильного разочарования в сыне граф никак не ждал, эта история эхом боли отражалась в глубинах его старческой души…
Николя оттолкнул старика-отца и крикнул в ответ:
– Отец, молчи и не лезь между мной и Евгением! Я его ещё проучу, это – лишь завязка истории, потому что такого позора я никому не простил бы, и даже Евгений не исключение!
– Да в кого ж ты у меня бессердечный такой?!! Я – благопристойный дворянин, мать – безгрешна и кротка, как Ангел, тётя твоя, моя любимая сестрёнка, мать Евгения – образец святого добросердечия, а ты-то в кого?.. – заплакал Иннокентий Александрович, ему впервые было искренно стыдно за то, каким вырос его сын.
…А ещё граф недоумевал как такое возможно, что воспитывал он и племянника, и сына одинаково, на равных, а во взрослой жизни они стали противоположностями друг друга?..
… Но скоро все вернулись в город по своим делам, старенький Иннокентий Александрович торопился в имение, чтобы узнать о самочувствии Евгения, а Николя сначала подвыпил в кабаке, а потом отправился к куртизанкам…
…Когда граф Иннокентий Александрович зашёл в комнату племянника, Евгений сидел с расцарапанным лицом, разлохмаченными волосами цвета басмы (он так и не хотел возвращаться к рыжему цвету волос и упорно боролся с бывшими «недостатками» басмой и соком петрушки) и обрабатывал ссадины спиртовой примочкой.
Всё бледное лицо юноши, особенно высокий большой лоб, было расцарапано до крови.
Иннокентий Александрович прокашлялся по-старчески и тихо спросил у молодого человека:
– Евгений, ты ничего не хочешь мне сказать?
Евгений тяжело и громко вздохнул и протянул:
– А что я должен сказать? Прости, дядя, за эту неудачную шутку с клюквой. Эта была, наверное, самая дурная и банальная выходка. Признаю себя глупцом. Я, честно, хотел, как лучше…