– Это мистер Биркин, он работает патологоанатомом в Пресвитерианской больнице и иногда ради небольшого заработка, а скорее, ради собственного удовольствия, оказывает мне услуги определённого вида. Мистер Биркин, как вам экземпляр?

– Неплох, – качнул головой прозектор. – Думаю, долго продержится.

– Что ж, не буду мешать, оставлю вас наедине с пациентом.

Мафиози поднялся, намереваясь выйти, а Биркин щёлкнул замочками своего чемодана, откидывая крышку, после чего моему взору предстал набор аккуратно разложенных хирургических инструментов. В паху похолодело, подозреваю, моё хозяйство сморщилось от ужаса до микроскопических размеров. Тут поневоле задумаешься, что, может, и впрямь стоит всё рассказать, чтобы уйти в мир иной без лишних страданий. Или стоит рассказать не всё, но хотя бы правдоподобно? Чёрт, дорого я продал бы свою жизнь, будь у меня свободны руки!

– Послушайте, синьор… мистер Костелло… – Мне даже не пришлось играть волнение, я и впрямь чуток вспотел, и в подтверждение этого крупная капля пота сползла с виска по небритой щеке.

– Вы что-то хотели сказать, мистер Бёрд? – обернулся на полпути к выходу Костелло.

– Хотел… Только давайте поговорим наедине, без свидетелей.

Костелло вернулся, на всякий случай подёргал ремни на моих запястьях, проверяя их надёжность, и попросил остальных освободить помещение.

– Итак, я вас внимательно слушаю, – наклонился к моему лицу гангстер.

– Большого Ивана и впрямь не существует, – стараясь, чтобы это выглядело как можно более правдиво, ответил я. – Вернее, это два человека. – Я сделал паузу, изображая, что мне очень трудно признаться, но выразительный взгляд на чемоданчик с инструментами должен был подтвердить правдивость моих намерений. Ладно, попробуем повторить трюк с лапшой на ушах аналогично тому, что я проделал в первый день знакомства с антикваром, когда к нему завалились грабители. – В общем, за моей спиной стоят окружной прокурор Нью-Йорка Томас Эдмунд Дьюи и глава Федерального бюро расследований Джон Эдгар Гувер, который является моим непосредственным начальником.

Реакция Костелло была ожидаемой. Он едва не поперхнулся, а его лицо отобразило целую гамму чувств от изумления до недоверия.

– В каком смысле?

– В прямом, – вздохнул я. – Это долгая история, но, видимо, мне придётся её рассказать, чтобы вы поняли, с чем и кем имеете дело.

– Что ж, рассказывайте, мистер Бёрд, – предложил мафиози, закуривая новую сигарету.

– Началось всё с того, что несколько лет назад в Бруклине активизировались мелкие банды выходцев из славянских стран, по большей части из России и Польши. Дьюи всерьёз озаботился этой пока ещё не столь большой проблемой, которая грозила в итоге вырасти до опасных размеров, и решил посоветоваться с моим боссом. Трудность задачи состояла в том, что банд было много, и в каждой имелся свой главарь, – на ходу сочинял я. – Всех их пересажать было нереально, договориться по-хорошему – тоже весьма проблематично. В итоге Гувер и Дьюи приняли, как им показалось, гениальное решение: внедрить в Бруклин своего человека, который мог бы стать неформальным лидером криминального движения, сколотив банды вокруг себя, при этом полностью подчиняясь паре Гувер – Дьюи. Как говорил ваш земляк Макиавелли, если не можешь победить толпу – возглавь её. – Тут я, как мне показалось, весьма кстати ввернул услышанное в далёком будущем выражение под авторством средневекового мыслителя. – Всё было продумано до мелочей. Дело оставалось за малым – найти человека, способного возглавить организованную преступность. Тут я и подвернулся на глаза своему боссу. Решающую роль сыграло то, что я прекрасно знаю русский. Я родился в Томской губернии… В общем, в Сибири, и когда мне было семь лет, мои родители вместе со мной в поисках лучшей жизни уехали в Америку и осели в… Вы уж извините, но город я вам не скажу, равно как и мои настоящие имя и фамилию… После переезда в Штаты с отцом и матерью я дома общался на русском, да и, покинув отчий дом, помнил о своих корнях. Так что русский язык для меня родной с детства. – Ложь из моих уст лилась так же легко, как рвотные массы после отравления палёной водкой. Как писали Ильф и Петров, Остапа понесло. – Плюсом было и то, – продолжал я, – что в Бруклине меня никто не знал, до этого, став агентом Бюро, я всегда работал под прикрытием, причём в основном в других штатах. На этот раз в мою задачу входило внедриться в преступную среду Бруклина, для начала в район Гринпойнт, и сколотить вокруг себя группировку, которая со временем должна расширять своё влияние. Тогда же была придумана история с мифическим Большим Иваном. Чем загадочнее фигура, тем больше её опасаются. А я якобы правая рука этого Ивана, передающая его указания подчинённым напрямую. – Я сделал передышку, сглотнув слюну и при этом исподволь оценивая эффект своего рассказа. Нужно отдать должное выдержке Костелло, он довольно быстро пришёл в себя от первоначального потрясения, и теперь на его лице была только заинтересованность. – По легенде мне пришлось сыграть беженца из СССР, втеревшись в доверие сначала к антиквару – выходцу из России, а затем к русским из Гринпойнта. Как нельзя кстати подвернулся случай с наездом на русский ресторан ребят Бонанно. В тот раз я действовал в одиночку, но сумел справиться, а дальше начал сколачивать свою банду. Ну, что было потом, вы, я думаю, в курсе.

Да, антиквара, с которым мы ещё поддерживали полу-рабочие отношения, я им сдал, и фамилию назову, если нужно, потому что при большом желании они и так его разыщут. Тот в любом случае подтвердит мою легенду, вспомнив про записку от старого друга. Я надеялся, что капитан Уолкер находится в очередном рейде, иначе если они его найдут и прижучат, то история моего настоящего побега может подписать мне приговор.

– Лихо закручено, – задумчиво произнёс Костелло. – А насколько далеко всё же простираются ваши планы?

Уже радует, что сказал «простираются», а не «простирались». Хотя, возможно, его оговоркой я успокаиваю себя, а отсюда мне в любом случае живым не выйти.

– Чтобы создать видимость силы нашей организации, которая насчитывает уже около сотни человек (тут я немного преувеличил), мы с Гувером и Дьюи решили, что нужно навести немного шороху в Гарлеме. Даже можно пободаться слегка с итальянцами, тем самым намекнув, что Большой Иван пришёл всерьёз и надолго. Но главное – мелкие банды, видя нашу силу, стали проситься под наше крыло. Как русские, так и поляки, венгры, чехи и югославы. Хотя основной контингент конечно же русские и поляки. На этом мы собирались успокоиться, ограничившись Бруклином и немного Гарлемом. В общем, нам практически удалось возглавить толпу, выполнив большую часть задуманного, но тут вы решили меня похитить. Не сочтите за угрозу, но в случае моей гибели тот же Гувер перевернёт весь Нью-Йорк вверх дном и рано или поздно, но докопается до истины. Даже боюсь представить, чем это обернётся для преступных итальянских синдикатов. Вам же не нужны такие проблемы?

– А вы хотите сказать, мистер Бёрд, что если я вас отпущу, то проблем не будет?