— Вот дерьмо! — приглушенно выругалась она.

— Ты все правильно говоришь! Я весь в дерьме!

— Подожди, пока твои отпечатки не найдены, их никто не станет сравнивать…

— Кстати, хочу тебе напомнить, что не я убил Жозефа! — многозначительно произнес он.

— Знаю, Венсан. Знаю… Ладно, не будем заранее волноваться и подождем…

— Тебе легко говорить!

— Во всяком случае, мы всегда можем все рассказать Вертоли… И если нас прижмут…

— Нас? Я не хочу, чтобы ты вмешивалась! — отрезал проводник. — Ты ни под каким видом не должна признаваться, что знала о моем присутствии на месте преступления… Ясно?

— Но…

— Мы договорились, Серван. Я не хочу, чтобы пострадала твоя карьера.

В конце концов она пообещала, и они условились встретиться вечером. Чтобы поставить финальную точку в этой истории. А может, просто потому, что им хотелось быть вместе.

Времени было далеко за полдень; на прощание Венсан поцеловал мать и уехал из Шато-Гарнье.

Отвратительный день рождения.

Андре Лавесьер ходил кругами вокруг рабочего стола, — казалось, он вот-вот взорвется. Порталь смотрел на него как побитая собака. Если бы он сейчас заметил норку гигантской мыши, он бы непременно туда юркнул.

Эрве, напротив, являл собой саму безмятежность. Быть может, потому, что привык к пресловутой вспыльчивости старшего брата и давно его не боялся.

С тех пор как понял, что способен на бо́льшую жестокость, чем старший.

— Меня не было всего двадцать четыре часа, а уже столько всего наворочено! — возмущенно орал мэр.

— Успокойся, Андре, — примиряюще произнес Эрве. — У нас не было выбора.

— Не было выбора, кроме как укокошить кюре? Ты что, совсем спятил?

— Не было выбора, — спокойно повторил Эрве, закуривая сигарету. — Он все знал. Абсолютно все…