— А ты возле тех ив не мог остановиться?

— Ты сам же сказал: «Давай здесь»…

— Я сказал: «Давай» — и показал пальцем, где именно. А «здесь» — это вон там! Теперь сам туда иди! Пешком.

— Народ, тише вы, оба! Они могут быть совсем рядом, а вы орете, как на стадионе.

Пока длилась эта короткая словестная перепалка, я аккуратно извлек из чехла травмат и тихонько толкнул Дена.

— Как только я скажу — уводи девочек в лес.

— А ты? — одними губами прошептал он.

— Посмотрим. Возможно, задержусь.

— Ясно.

Нет, мне определенно нравится этот парень! Он может быть капризным, взбалмошным, упрямым — но ровно до того времени, когда это перестает быть позволительным. В трудную же минуту он действует без лишних споров и суеты, доверясь более опытным товарищам и проявляя нужную инициативу там, где без нее не обойтись.

Тем временем поиски наверху, похоже, увенчались успехом: были обнаружены следы от колес, на которые преследователям указал их неведомый руководитель Митяй. Раздались радостные возгласы. Я чуть слышно чертыхнулся: небольшая, казалось бы, оплошность обернулась против нас.

Радость преследователей, однако, быстро стихла, когда начал решаться вопрос, кому идти проверять кусты.

— Я не пойду! Там лягушки, я их боюсь.

— Боишься лягушек? Опять этот бред?

— Это не бред, это правда! Так вышло…

— А я старший. Поэтому пойдешь ты. И класть на лягушек.

— Ты старший — ты и иди. Мне и здесь нормально. Я вообще не подряжался, это твоя идея. Скажем Митяю, что ничего не нашли.

— Ты больной, что ли? Хочешь не только без бабок остаться, но и без головы? Нет уж, живо в кусты!

«Что за придурки?» — подумал я.

— Так, молчать, — вмешался третий голос, тот самый, который ранее призывал к тишине. — Пойдем я и Миха. Димон, ты останешься у машины, если что — прикроешь. Ствол есть?