– А это, значит, ваш самый удалой гусар? – обратил Милорадович взор на Ржевского. – Расскажите, поручик, как вам удалось незаметно подобраться к позициям Понятовского?
– Мы обмотали копыта лошадей тряпками, а их самих вели в поводу и накрыли веревочными попонами, в которые воткнули ветки, – пояснил Дмитрий. – Сами тоже накрылись одеялами, чтобы не "светить" доломанами и киверами. Шли поймой речки Мочи, под прикрытием ку-старников – так и добрались до самой деревни. Правда, вперед я послал несколько удальцов, которые "сняли" пару польских постов.
– А ведь другой командир погнал бы эскадрон вскачь на деревню и положил половину своих людей, – поморщился генерал и снова просиял:
– Благодарю, поручик, за службу! Я обязательно представлю вас к Анне!
– У него уже представления на полный набор Анн, – доложил с улыбкой полковник. – Теперь Владимир положен. А еще хорошо бы вне очереди штаб-ротмистра присвоить – эскадрон Ржевского лучший в моем полку.
– Дадим и Владимира и новое звание, – пообещал генерал. – Для хорошего воина наград не жалко!
В эскадроне к Ржевскому приластились Бекетов и Арцимович.
– Ваше благородие! Не желаете ли откушать отбивную из польской лошадки? Самый филей! Под рейнское светлое!
– Где это вы смогли разжиться рейнским?
– В доме у местного попа, – пояснил Арцимович. – Его облюбовал для постоя польский пол-ковник, но комфортом насладиться не успел – остался без головы. Но что рейнское, он наверняка на поповну зарился: вот уж краля так краля! Твои полячки и смолянки от зависти бы позеленели, увидев этакую красаву! Дебела, румяна, глазаста, величава – и все это в ось-мнадцать лет!
– Для чего ты мне ее расписываешь?
– Как для чего? Ты ведь уж месяц скоромишься после монахини! Ужель не тянет плоть моло-децкую потешить?
– Тянет, – неожиданно для себя признался поручик. – А уж после отбивной да под рейнское – потянет вдвойне. Так что не буду я есть вашу конину.
– Голодным пойдешь поповну умасливать? – едко усмехнулся Бекетов. – Ну не зна-аю… Впрочем, ты мэтр, тебе виднее.
– Где попово подворье? – спросил Ржевский и подтянул к себе сапог.
Глава сорок третья. Обольщение поповны
Дом служителя культа сразу выделялся на фоне серых крестьянских изб: новый, высокий и осанистый. Стоял он на краю деревни и был полуокружен яблоневым садом, в котором пре-обладала антоновка. Ржевский энергично поднялся на крыльцо, вошел в сени и наткнулся на солдата.
– Майор Голутвин здесь? – спросил он.
– Да, ваше благородие, – изобразил полуфрунт денщик.
– Хорошо, – кивнул поручик и вошел в избу. В ней только-только сели вечерять. На столе стояло изобильное угощение и пара бутылок вина, а за столом сидели поп (определил по окладистой бороде), попадья (румяная и дородная тетка), поповна (ох, глазаста, свежа и ти-тяста!) и приснопамятный майор (здоровенный артиллерист, судя по кантам).