– Майор Голутвин? – спросил Ржевский строго.

– Ну, я.

– Вам надлежит срочно прибыть к генералу Милорадовичу, – козырнул поручик и протянул майору бумажный треугольничек.

Тот взял его с недоуменным выражением лица, развернул, прочел галиматью, сочиненную поручиком, вздохнул, развел руками перед поповым семейством и стал собираться в дорогу. Поручик же сел в сторонке на табурет и сказал:

– Посижу немного в тепле. Путь был неблизким.

Через пять минут майор вышел наружу, а поп поглядел на гусара и сказал:

– Не откажи, воин, моему гостеприимству. Садись к столу: чай, ужинать тебе не пришлось?

– И обедать тоже, – признался поручик, причем ни грамма не соврал.

За ужином естественно завязалась беседа, градус оживления которой был поднят гра-дусами вина из одной бутылки, выставленной майором. Вторую оставили на его возвращение (после кружочка в 20 верст). Беседу вел, естественно, батюшка, попадья вставляла вопросы типа "сколько же лет вам, Дмитрий?" и "давно ли служите при генерале?". Поручик же изла-гал гостеприимным хозяевам свою байку: служит адъютантом у генерала Милорадовича, ча-сто разъезжает с поручениями вроде этого, поместье у него небольшое, жениться ему до 30 лет не полагается, с девушками целоваться можно, но не всерьез…

– А я видела вас вчера в окошко! – вдруг сказала поповна. – Вы скакали впереди всех с саб-лей в руке и на какой-то странной лошади, увитой ветками. А потом проскакали обратно за околицу, к лесу. После этого пушки перестали стрелять, а вскоре в деревню вбежала толпа наших пехотинцев и выгнала всех поляков. Вы этих артиллеристов поубивали?

– Просто разогнали, барышня. Вот пушки им заклепали гвоздями, чтобы их грохот перестал беспокоить деревенских девушек.

– Но почему во главе гусар оказался адъютант Милорадовича? – спросил поп.

– Я был здесь его наблюдателем и мне стало досадно, что эта батарея не дает нашим войскам высунуться из леса. Вот и придумал эту маскировку, посредством которой эскадрону гусар удалось незаметно подобраться к околице. А потом был лихой наскок на батарею и бегство к лесу. Милорадовичу моя затея понравилась, и он пообещал повесить мне на шею крестик.

Наконец беседа подошла к концу и встал вопрос, куда уложить спать неожиданного гостя.

– Только на сеновал, – со смехом сказал поручик. – Люблю запах сена. Я не курю, так что по-жара вам не устрою. А утром встану спозаранку, оседлаю свою Машку и назад в Вороново.

– Тогда вот вам одеяло и подушка, – раздобрилась попадья. – Иначе весь исколетесь.

– Спасибо хозяюшка, дай бог вам здоровья. А вам, барышня, приятных сновидений.

С этими словами Ржевский повернулся к поповне спиной, протянул назад безошибочно руку и сунул в ее пальцы заранее приготовленную записку с двумя словами "Буду ждать". После чего пошел на сеновал.

Устроивши себе и возможной гостье уютное гнездышко, Дмитрий оставил свечу в подве-шенном к крыше фонаре гореть и стал ждать, перебирая впечатления подмосковного от-ступления и поглядывая на карманные часы. Спустя час голова девушки появилась над ла-зом, глаза встретились с глазами, а губы ее выговорили ненужные слова:

– Вы не спите?