Он вспоминал панику на фондовых биржах: технологические компании отчаянно искали замену нейроинтерфейсу, фармакологические гиганты предлагали сотни вакцин, но каждая из них была ограниченно пригодной и имела ненулевую смертность в качестве побочного эффекта.
Он не помнил точно день, когда лег в капсулу, но прекрасно помнил, что тогда решение ещё не было найдено. Однако с гриппом И1 как-то справились. Смертность от него составляла больше девяноста процентов, в лаборатории же тел не было. Он вздрогнул от осознания, что наномашины могли переработать тела для восстановления ещё функционирующих зараженных. Вот только они не выходили за пределы тел зараженных.
Каннибализм. Они, вероятно, пожирали трупы. Борис содрогнулся от этой мысли и только тут понял, что Оксана давно молчит.
— Ты что-то вспомнил? — Оксана смотрела на него с интересом. Борис поднял правую раненую руку к глазам и, прищурившись, начал смотреть, как наномашины в его крови зашивают рану. Желейная питательная масса — спреевой бинт значительно просела, но было видно, как ткани мышц уже окружили кость, сосуды успешно функционируют и гоняют красную кровь. Что тогда произошло? Почему он сам не среди зараженных?
— Да, вспомнил, прошлую жизнь, давно ушедшую. Я много чего еще не понимаю, но всеми силами хочу помочь вам выбраться наружу, — Борис встал и, осмотревшись, начал собираться.
— Поможем друг другу? — спросил он у Оксаны, глядя ей в глаза.
— Да, — она посмотрела на Кирилла, тот быстро кивнул. — Да. Поможем. Мы почти готовы, а тебе стоит одеться поприличнее, ты как в обносках, — она указала пальцем на одну из дверей. — Там раньше была комната обслуживающего персонала, и ещё сохранилась одежда. Переоденься, а мы закончим, — она на секунду замолчала, проглатывая ком, подступивший к горлу. — А мы закончим пока здесь.
Борису не надо было повторять дважды. Он подошел к двери, легко открыл её. Механизмы в лаборатории никто не обслуживал уже больше пятидесяти лет, но ничего не заедало, не было видно и ржавчины. Вероятно, все эти конструкции сделаны из высокопрочных пластиков.
Комната оказалась метров двенадцать, перевернутый стол и следы крови говорили о том, что здесь был бой. Но трупов не было. В углу комнаты стоял большой металлический шкаф, закрытый на индикационный замок, сломанный ударом когтей. На нем, как и на всей двери, были длинные и глубокие царапины. Осмотревшись, Борис нашел аккуратно сложенные в ящик инструменты, среди них была разряженная дрель-шуруповерт и небольшая монтировка с красной ручкой. Непонятно, зачем её покрасили, но краска была явно не заводской. Впрочем, не важно.
Он вбил монтировку в царапины и, орудуя дрелью как молотком, всей силой налег на дверцу шкафа. Металл заскрежетал и поддался. То, что он увидел следом, превзошло самые смелые ожидания.
В шкафу стоял полностью функционирующий противопожарный экзоскелет, готовый к работе. Толстая жаропрочная ткань, сервоприводы, идущие вторым скелетом, манипуляторы для разбора завалов и твердотопливный генератор на трое суток автономной работы. Это был гражданский аналог экзоскелета, который он носил в войсках.
Удача, наконец, улыбнулась ему. И ему чертовски нравилась её улыбка.
Глава 7
Отряд
Клавдия давно усвоила основной принцип службы под командованием Ксеркса: делай, что велит командир, и будешь жива, сыта и в тепле. Поэтому, когда командир сказал, что инфицированные не могут быть восстановлены и должны быть нейтрализованы, она беспрекословно подчинилась.
В мире было предостаточно зон, где восстановление еще не осуществилось, и зараженные находились под прямым управлением информационных центров. Переживать о тех, кого можно восстановить и назначить минимальный необходимый приоритет, не было никакого смысла.
И всё же каждый раз, припечатывая зараженного к стенке, она переживала. Это мог быть чей то отец, сестра, дочь или сын, а она лишает их шанса на будущее, которое точно будет у неё. Она твердо решила, что эта операция станет последней перед повышением приоритета. Клавдия должна будет предоставить соответствующий рапорт и была уверена, что Ксеркс её поддержит. Для этого надо добраться до центрального процессора станции и отключить вещание.
Они уже пробовали перехватить управление антенной снаружи, но антенна была надежно защищена: попытка взлома, осуществленная Некией, чуть не привела к её смерти. Местная версия разума крепко держала власть в своих руках и не собиралась передавать ту чужакам, вторгшимся на её территорию.
Сразу после входа в зону нижнего вещания им пришлось отрубить собственные передатчики дальнего действия, чтобы самим не оказаться среди зараженных. Возможность отключения передатчиков была их привилегией, которую часто называли позором и даже проклятьем.
Действительно, кому может прийти в голову добровольно отключить себя от заботливого, всеведущего, находящегося одновременно везде и нигде существа, Разума с большой буквы? Однако это спасало их несколько раз, и сейчас было несомненным плюсом.