— Ты отказываешься ловить нарушителя границы? — изумился молодой начальник заставы.

— Начальник, ты слеп от злости, а со слепым о цвете не говорят. — И Меред снова припал губами к сырой глине, глубоко затягиваясь густым дымом. — Белый Перс, которого ты ищешь, только того и ждет, чтобы мы начали облаву. Но он ошибся. И скоро поймет это. Иди спи, начальник, но помни, что искать меня надо у Большого камня. А захлопнешь капкан пустым, после этого рот насмешке долго не захлопнешь.

Белого Перса Меред знал с тех времен, когда с отцом сеяли для себя на плоскогорье богарную пшеницу. Тогда еще Белый Перс хотел поссорить русских с туркменами. И тогда он стрелял ночью в памятник. А когда отряд крестьян погнался за бандой, другая угнала за кордон две отары общественных овец.

Крестьяне гнались за бандами по горам. Через сутки нашли в пещере тлеющие угли. Но басмачи на конях ушли из ущелья. Они схватили лошадей за хвосты и били их плетьми изо всех сил. Озверевшие животные рванулись вверх, цепляясь твердыми, как кремень, копытами за едва видневшиеся уступы, и вынесли всадников на хребет. Догнать бандитов крестьяне так и не смогли, их лошади были подкованы давно и шипы стерлись.

Меред в тот раз двое суток сидел у камышей старого родника, где, по его расчетам, должны были показаться чужаки во главе с Белым Персом. Но незнакомые шорохи, долетавшие с ветром, спутали все карты.

— Пси-пси! — предупредил Меред.

— Пси-пси! — ответили ему вечерние сумерки.

И снова Меред чихнул, словно барс.

Сумерки ответили тем же, но теперь с другой стороны.

Сердце молодого мергена дрогнуло от радости. Мало кто в округе приносил с охоты сразу двух барсов. Меред осторожно повернул затвор и приподнялся из-за укрытия. В это время на голову ему накинули халат. Руки заломили, ноги туго перетянули ремнем.

— Ну, будешь еще бегать за нами? — спросил предводитель банды Белый Перс. И приказал поставить парня на колени, лицом к роднику.

— Нет, — тут же передумал Белый Перс. — Не станем поганить воду его кровью. Отволоките этого барса к камням. — И Белый Перс рассмеялся Мереду в лицо.

Он рванулся, хотел вскочить, но двое рыжебородых навалились ему на плечи.

Дважды Белый Перс прицеливался из маузера. И дважды опускал его. Прицелился в третий раз. Но один из бандитов отозвал предводителя, и из-за камней до Мереда донесся внятный шепот:

— Ты хочешь, чтобы все девять его братьев объявили нам кровную месть? Напугал — и хватит. Оставь. При случае рассчитаемся.

— Ну вот что, — сказал Белый Перс. — Сокол мух не ловит. Стой здесь, пока мы не скроемся. А будешь кричать, пулю получишь — И он вдавил ствол маузера а лоб Мереда. — Стой — и ни с места!

И только когда бандиты отдалились, Меред заметил свою винтовку в траве. Он схватил оружие, и один из них, там, вдалеке, упал на колени. Четверо, отстреливаясь, подхватили раненого и скрылись за камнями.

С тех пор прошло много времени. И вот в Геок-Тепе снова ночью стреляли в медную дощечку на памятнике погибшим казакам. Меред был уверен, что Белый Перс засел где-то поблизости, выжидая.

Перед рассветом к костру у Большого камня прискакал пограничник. Он сообщил, что на ближайшем разъезде бандиты украли у путевого обходчика дочь. Прием был прежний — отвлечь главные силы заставы и совершить налет на стада.

В горах отряд неожиданно натолкнулся на заплаканную девочку. Не говоря ни слова, она передала несколько патронов от маузера. Белый Перс пытался запугать Мереда напоминаниями о встрече у родника.