– Что он будет делать, когда попадет домой? Это же убийца, палач.

   Он сам об этом не думал. Он просто убивал, пока была такая возможность, а потом ему предложили работу, он, даже не задумавшись, согласился и… Все решили, что, наконец, он не вернулся с задания.

   Темнота или принимала его или не принимала. Если не принимала, то его охватывало чувство одиночества, и он все равно шел, продираясь сквозь черное месиво ночи, и все равно выполнял задание. Он всегда выполнял задания. Просто когда темнота в сообщниках – это всегда проще.

   Хотя нынешнее задание было и без того простым. Двое, находившихся во дворе, даже не охраняли, они присутствовали, и от того, что в руках у них было оружие, ничего не менялось. Мебель.

   Время от времени один из двоих обходил двухэтажное здание вокруг. Зачем? Может быть, этим двоим просто хотелось чувствовать себя при деле? Или они действительно полагали, что так они охраняют здание?

   Палач несколько минут наблюдал. Никого. Кроме этих двоих – никого. Хорошо еще, что догадались охранники разместиться в разных концах веранды. Палач поморщился.

   Странно, но люди, поставленные что-либо охранять, почти никогда не успевают отреагировать на нападение. Они не могут себе представить, что кто-то может возникнуть из темноты именно перед ним. Не заснуть, вот главная задача часового. Он так сосредотачивается на этом, что просто уже не в силах наблюдать за пространством вокруг себя.

   Если охранник один – он напевает что-то про себя, если их двое – ведется разговор. И все. Бывали, конечно, случаи, когда Палач наталкивался на сопротивление, но это было исключение из правил.

   Один из часовых встал со стула, что-то тихо сказал напарнику и, не торопясь, двинулся мимо высоких окон в сторону бассейна за домом. Он даже несколько раз останавливался, заглядывая под деревья. Двор освещался двумя прожекторами от дома. Охранник двигался вдоль стены, стараясь держаться тени.

   Это он молодец, это правильно. Только бессмысленно. Палач коснулся ножа. Все очень просто. Достаточно просто шагнуть навстречу из-за угла и резко провести лезвием по горлу. Палач предпочитал широкий взмах уколу в сердце. При уколе – малейшая ошибка и противник мог вскрикнуть, а рассеченное горло не оставляло ни малейшего шанса. Жертва даже не напрягалась. Кровь выплескивалась наружу, мозг лишался воздуха, и человек засыпал, чтобы никогда не проснуться.

   Уложив труп на землю, потом можно было бы спокойно закончить его маршрут и подойти к напарнику. И все.

   Палач хорошо изучил планировку дома, обоих этажей. Он мог вообще закончить операцию, не привлекая внимания охранников. Утром бы их пришли сменять, и оказалось бы, что в доме три трупа – женщина и две девочки. Да, женщина и дети.

   Он не чувствовал ни каких упреков или сомнений. У него есть приказ. И он выполнит его, даже если для его выполнения необходимо участие всей группы. Он выполнит приказ в одиночку. Он сможет.

   Его не остановит даже то, что в этом случае он может погибнуть. Он сегодня чуть не убил Володю ради этого приказа. И он отказался спасать Дашу. Во имя приказа.

   Мысль о Даше он торопливо отбросил, чтобы не обжечься. К Даше пошел Володя, она больше не одна. У них все будет хорошо. И даже если он не сможет уйти после акции, они немного подождут его на месте сбора, а потом исчезнут.

   Палач бесшумно скользнул вдоль ограды. Сложенный из песчаника забор отсекал ущелье, отгораживал дом, небольшой сад и крохотный пляжик. Просто и со вкусом. За воротами дорога через двадцать метров сворачивала почти под прямым углом, потом через сто двадцать метров выходила на шоссе. А там, через два километра, начинался курорт, пленником которого вот уже две недели ощущал себя Палач.

   Все это Палач знал по описанию. На карте было указано место расположения снайпера и место основного исполнителя. Только вот ему одному придется быть и снайпером и исполнителем.

   Все должно получиться. Все получится. Палач поднялся на поросший соснами склон и сел, прислонившись спиной к стволу дерева. Автомат лежал на коленях. Теперь оставалось только ждать. На этот раз нужно было не просто убить, нужно было убить именно так, как того хотели люди, отдавшие приказ.

   И Палач не задумывался над тем, почему все должно произойти так, а не по-другому. Оружие не должно думать. И тем более сомневаться.