Думаю,
Я должна выйти. Звонить 911. Я должна предупредить Лиама и убедиться, что он…
Я сижу, нахмурившись. — Лиам. —
Я вскакиваю с кровати и топаю из своей комнаты. Я уже на полпути вниз по лестнице, когда до меня доходит: мои локоны разметались, на мне нет лифчика, а мои шорты уже были слишком малы пятнадцать лет назад, когда моя средняя школа выдала их бесплатно как часть формы для игры в лакросс. Что ж. Жаль. Лиаму придется смириться с этим и с моей футболкой «Планеты Б не существует». Возможно, это его чему-то научит.
К тому времени, как я доберусь до кухни, я подумываю о том, чтобы, нажав на кнопку мегафона, подкрадываться к нему, пока он спит, каждую ночь в течение следующих шести месяцев — Лиам, ты
Я не уверена, чего я ожидала. Определенно не обнаружить содержимое холодильника, загромождающее каждый дюйм прилавка; определенно не увидеть Лиама, намеренного расправиться со стеблем сельдерея, как будто он украл его парковочное место; определенно не увидеть его голым,
— Не мог бы ты что-нибудь надеть? Например, шубу из кожи тюленя или что-то в этом роде?
Он не прекращает резать сельдерей. Не смотря на меня. — Нет.
— Нет?
— Мне не холодно. И я здесь живу.
Я тоже здесь живу. И я имею полное право не смотреть на эту кирпичную стену, которую он называет грудью, на моей собственной кухне, которая должна быть успокаивающей средой, где я могу переваривать пищу без необходимости пялиться на случайные мужские соски.
— Свою налоговую декларацию.
Я моргаю. — Я… что?
— На что это похоже, что я делаю?
Я напряглась. — Я не знаю, на что это
— Шум — это досадный побочный продукт того, что я готовлю ужин. — Он, должно быть, закончил с сельдереем, потому что переходит к нарезке помидора — это
— О, и это абсолютно нормально, не так ли? Готовить обед из пяти блюд в 1:27 ночи в будний день?
Лиам наконец-то поднимает глаза на меня, и в его взгляде есть что-то тревожное. Он кажется спокойным. Он выглядит спокойным, но я знаю, что это не так.
— Да. Мне нужно, чтобы ты был потише. И лучше бы это был не мой помидор.