Роберта, кажется, удивилась.

— Нагуглил, — пояснил я. Рок за их спинами усмехнулся. Датч фыркнул:

— Наизобретают интернетов, не поймешь, знающий перед тобой человек, или просто… «нагуглил».

Я усмехнулся, умилившись такому мышлению. Но продолжал смотреть на Гарсию, задумчиво. Секунд через десять ему стало неуютно под этим взглядом:

— Что?

— Лютеций, — стал размышлять вслух я. — Добывать его трудно, да? Требует больших затрат, да? И реализовать на рынке не выйдет, ибо все покупатели достаточно… специфичны, да?

Глаза Роберты расширились в понимании. Забавно, насколько легко увидеть несуразность со стороны.

— Что ты хочешь сказать? — а вот Гарсия еще не осознал все до конца.

— Картели никогда не стали бы заниматься подобным, — пожал я плечами. — Во-первых, доход будет далеко не сразу: пока наладят добычу, очистку и транспортировку, пройдет года два. Преступные организации обычно не тянут такие долгосрочные проекты. Обычно они пытаются получить все и сразу. Второе: расходы. Представляешь, сколько надо вложить в добычу, чтобы получить первую партию лютеция? Картели не потянут такое. Третье: доходы. Они будут только если найдутся покупатели. Конечно, можно предположить, что у картелей есть «карманные» покупатели лютеция, но, по моему мнению, этот рынок давно уже поделен… Вывод?

— За лютецием охотились не картели, — задумчиво постучал пальцем по нижней губе Гарсия.

— Ай, какой умный мальчик, — похвалил я паренька.

— Тогда зачем они охотились? — спросила Роберта, бросив на меня любопытный взгляд.

— За лесом, — пожал я плечами, прежде чем успел прикусить язык.

— Лесом? — ну, вот, вцепилась, теперь стряхнуть Гончую уже не удастся.

— Ага. Уверен, у вас там какие-то очень особенные деревья, — ответил я равнодушно.

Блин, а красивая комбинация. Ну, Эда, если это ты все придумала, то я тобой восхищаюсь! Как просто, и, одновременно изящно все должно было пройти.

То, что лютеций нужен американцам, думаю, уже очевидно, ибо только с ними Эда могла сотрудничать столь плотно. Уверен сначала они постарались уладить дело миром: попытались договориться с доном Диего, попытались выкупить у него землю, или даже просто права на разработку месторождения. Ага. Разбежались. Бывший глава семьи Лавлесс уперся рогом, не желая разбазаривать и так уже уменьшившиеся семейные владения. И никакие уговоры не помогли. Тогда американцы начали действовать более радикально: они просто натравили на Лавлесса картели, используя мой план с фирмой «Поле Чудес». Уверен, идея с похищением паренька — их рук дело. Ведь, как красиво могло получиться: паренька похищают, а американцы, оседлав белую кобылку, и надев свои самые начищенные доспехи, обращаются к Лавлессу с предложением: мы твоего сынка освобождаем, а ты нам за это сдаешь месторождение лютеция. Ослепленный горем папаша, конечно, соглашается, и американцы получают месторождение вообще бесплатно. А Эда получает разгромленные картели, столкнув их лбами со своими же соотечественниками.

И все ведь могло получиться! Если бы у дона Диего не было туза в рукаве, в виде одной очень боевой горничной, которая в одиночку выкашивает группу спецназа. А еще они не учли Балалайку, почуявшую слабину картелей, и решившую избавиться от очередных конкурентов. С другой стороны, даже если бы Балалайка забрала молодого Гарсию, то, наверняка, Эда сумела бы с ней договориться… Конечно, если бы парня не застрелили мимоходом. Самое смешное, что даже в этом случае, сама Эда ничего не теряет — ее результаты операции своих соотечественников интересуют постольку-поскольку. А вот картели в любом случае получают по мозгам, и свою деятельность в Роанопуре почти прекращают. Открывая широчайшие возможности для работы Церкви Насилия по контролю за наркотрафиком. Весело, если, конечно, я прав.

Но все пошло не так. Дон Диего решил сам освободить сынка, заюзав свой самый мощный резерв: телохранительницу-горничную. Американцы пролетели. И, когда осознали свой пролет, решили действовать еще более радикально: просто исполнили дона Диего, считая, что Гарсия не будет столь упорствовать. Ну, или, что с ним легче договориться. Или просто не успели исполнить и мальчишку — помешала Роберта. А Эда все равно получила все, что хотела…

А теперь самый главный вопрос. Причастна ли моя любимая монашка к убийству Ласточки? Ну, и сеньора Лавлесса, заодно.