– Эх, сейчас бы мяска на костерке, да пива, – мечтательно протянул один из военных, развалившись на пожелтевшей траве. Подозрение вызывало еще то, что все опальные рыцари вели себя до боли безмятежно. Словно они находятся не в опале и бегах, а на увеселительной прогулке или каком-то дальнем походе.

– Так в чем проблема? Пойдем, поохотимся. Должна же в этой местности водиться хоть какая-то живность, – сказал командир рыцарей и, подавая личный пример, подхватив лук со стрелами, зашагал куда-то вдаль. Брат с сестрой недоуменно переглянулись. Данное поведение никак не вязалось с образом мрачного и неразговорчивого человека, которого они видели на протяжении всей поездки.

– Нужно поговорить, наедине, – многозначительно сказал Тимериус девушке, спустя довольно долгое время, которое они просидели, греясь на солнце. Касандра кивнула и поднялась на ноги. На них, казалось, посмотрели все, но догонять или окликать никто не стал.

Парень с девушкой шли медленно, просто наслаждаясь прогулкой и слушая песни птиц. Солнце слегка припекало, журчала река. Все это навевало какую-то умиротворенность и легкую грусть. Им сразу вспоминалось детство, когда они вот так же, сбегая из дома, подолгу гуляли по берегу извилистой речки и рыбачили на одном из крутых берегов. Это были одни из тех приятных детских воспоминаний, которые заставляли улыбаться и сожалеть об ушедшем времени.

– Что-то не так, пока не могу понять, что именно, но меня не оставляет ощущение опасности, – наконец заговорил Тимериус. Он отрешенно смотрел на текущую воду.

– Ты точно уверен? Тебе ведь здорово досталось, – ответила Касандра, пытаясь поймать взгляд брата, но он так и продолжал глядеть на реку.

– Не знаю, возможно, но с нами столько случилось в последнее время. Я просто не могу допустить, что бы произошло еще что-то. Непонятные игры правителей, этот странный Николас, да еще и некромант, который словно играет с нами. Складывается полное ощущение, что мы лишь марионетки в чьей-то изощренной и продуманной игре, – растерянно выдал юноша.

– Если честно, Тим, то я устала от всего этого. Давай забудем обо все и будем просто наслаждаться путешествием, как мы и хотели, – грустно улыбнулась девушка.

– Да,…, – начал было Тимериус, но был грубо прерван.

– Госпожа! Янос, наш командир…! Кабан…! – на бегу закричал один из рыцарей, завидев неразлучную парочку.

– Где?! – тут же воскликнула Касанда и тут же бросилась в указанном направлении. К несчастью, Тим был не в состоянии совершать скоростные забеги, но тоже поспешил за сестрой.

Охота, которая была призвана прокормить весь отряд, пошла не по плану. Кабан, которого удалось выследить и подстрелить военным, решил отдать свою жизнь, как можно дороже. Потому израненное и умирающее животное налетело на рыцаря и, повалив его на землю, начало рвать на части. В итоге Янос получил очень серьезные травмы, практически не совместимые с жизнью.

– Пожалуйста, помогите, – едва слышно попросил рыцарь.

– Я не могу ничего сделать, – едва не плача прошептала Касандра. Девушка задумчиво взглянула назад, где оставила своего спутника, который еще не успел дойти до места происшествия. Но просить брата, использовать столь мощную магию и при этом подвергнуть собственную жизнь опасности, она не могла. Одна же девушка не могла ничего сделать.

– Прошу, – прошептал Янос. В этот момент девушка вспомнила про одну возможность, но это было опасно.

Дело в том, что существовал такой интересный ритуал. Если маг добровольно отдавал свою кровь живому существу, то он мог вливать свою магию и залечивать даже самые страшные раны. Было только одно но, тот, кто провел такой ритуал связывал себя со спасенным. Обратного пути не было, так и оставались они связанными до конца жизни.

– Я могу, конечно,…, – пробормотала себе под нос Касандра, но ее услышали.

– Спаси, – попросил умирающий, с тоской и болью глядя на чародейку.

Девушка тяжело вздохнула и, поискав глазами, нашла острый камень. Она понимала, что сейчас пожертвует всем, в том числе и своей свободой. Эта мысль на секунду заставила Касандру застыть и этого хватило.

– Стой! – воскликнул Тимериус, хватаясь за бок, в котором ощутимо кололо.